Четырех царей слуга

В эти дни к отцу-генералу из Москвы приехал сын Теодор. Гордон представил его царю, который принял юношу очень милостиво. Государь очень хорошо знал всё семейство шотландца, часто бывая по любым случаям гостем в его доме в Немецкой слободе. Из Тулы Пётр I с приближёнными отправился в Коломенское.

В Коломенском царь и генералы подождали подходившие полки. Они шли из степного юга очень медленно. 22 ноября состоялось торжественное вступление армии в Москву. Пройдя по её улицам, войска вошли в Кремль. Честь первым пройти кремлёвские ворота досталась гордоновскому корпусу. Генерал Пётр Иванович Гордон в тот день удостоился царской похвалы за службу в Первом Азовском походе.

Желябужский, Бобровский и иные

Историк Иван Афанасьевич Желябужский в своих «Записках» так описывает торжественное вступление петровской армии в Москву после Первого Азовского похода:

«Ноября в 22 день, в пятницу, государь царь и великий князь Пётр Алексеевич всея великие и малые и белые России самодержец изволил из Коломенского идти к Москве с ратными людьми и шёл по каменному большому мосту и пришёл на дворец (в Кремль) с полками. Перво пришёл генерал Пётр Иванович Гордон. А за ним государь и весь его царский синглит (совет). А перед синглитом вели турченина (пленного) руки назад; у руке по цепи большой; вели два человека. А за ним шли все полки стрелецкие. И пришед, стали строем на дворце (то есть на площади в Московском Кремле. — А. Ш.).

А государь изволил идти в свои царские чертоги, а за ним пошли все генералы и все начальные люди. А всех начальных людей государь (царь-соправитель Иван Алексеевич. — А. Ш.) пожаловал к руке и службу их милостиво похвалил. А объявлял их, начальных людей, боярин князь Пётр Иванович Прозоровский, что генералы Пётр Иванович Гордон, да Автоном Михайлович Головин, да Франц Яковлевич Лефорт под Азов ходили и оный с людьми и с пушками взяли (?) и со всяким мелким ружьём».

После торжественной церемониальной встречи в Кремле Пётр тотчас же последовал с потешными полками в своё любимое село Преображенское. Генерал, раскланявшись с монархом, заторопился в Немецкую слободу, к семье, которая заждалась его.

Неудача под Азовом была несомненной. Но, по мнению крупного отечественного историка С. М. Соловьёва, «...благодаря этой неудаче и произошло явление великого человека: Пётр не упал духом, но вдруг вырос от беды и обнаружил изумительную деятельность, чтоб загладить неудачу, упрочить успех второго похода».

Но этот несомненный провал, как ни странно, стал подлинным «благословением» будущих ратных триумфов Петра Великого. Военный историк П. О. Бобровский в «Истории Лейб-гвардии Преображенского полка» писал:

«Начинание молодого царя в военном деле не было благословлено успехом. Враждебные Петру люди поднимали голову, это ведь не то, чтобы кораблики строить, под Кожуховом тешиться, с немцами пировать. Но эта самая неудача обнаружила в юном государе великого человека. Она подняла в нём силы, удвоила, утроила в нём энергию, чтобы загладить неудачу и упрочить успех второго похода».

В том, что Азовский поход повторится в следующем году, по весне, в петровской армии не сомневались. Об упорстве царя Петра Алексеевича в Русском царстве ходили уже и присказки, и легенды, и слухи неимоверные. За последние людей порой хватали, били кнутом на базарных площадях, бросали узилища.

Неудачный поход на Азовскую крепость в 1695 году первого всероссийского императора стал известен всей Европе. О нём писалось не только отечественными историками. Так, писатель Давид Ляхну в своим сочинении «Девар-Севафз им» среди прочего сообщал следующее:

«Когда Султан Мустафа, сын Султана Махмуда, воцарился и возсел на свой престол (1107 год Гиджры — то есть 1695 год нашей эры), в то время с каждым годом война с римлянами (то есть со Священной Римской империей, австрийцами. —A.Ш.) становилась обременительнее для турок, которые то побеждали, то были побеждаемы, — тогда ещё прибавилось у них врагов: с Севера угрожала беда, а именно: Ax-Бей (белый царь) царь Московский, который, с скрытою в сердце недружбою и вечною нелюбовью, питал недобрые замыслы и изыскивал средства овладеть Крымом. Он собрал многочисленное войско своё и разделил его на две части, из которых одну поручил воеводе по имени Шермет-оглу (боярин воевода Борис Петрович Шереметев. —А. Ш.), который пошёл на Кази-Кирман (Верп слав), лежащий на большой реке Узу (Днепр), с крепкою сто ною и прочными вратами, осадил его и начал войну.