Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига

Почему-то мне это не забылось. И стало едва ли не моим принципом, потому что я ещё ранее усвоил такой: экономия усилий. Так вот сегодня у меня нет задела, я ещё не решил, куда устремится наша беседа в дальнейшем. Но вполне возможно, она никуда и не потечёт, потому что через два часа нам с тобой надо быть у специалиста-логопеда: ведь мой любименький Мисюра так упорно не хочет говорить. Для него сегодня молчание — золото. Может, так и надо, чтобы и у тебя дольше работало преимущественно правое полушарие, главный генератор моего творчества?

Хочу спросить: «Не удивляешься ли ты, что твой дед Михаил, будучи врачом, так много времени уделяет изучению исторических аспектов российского общества, да ещё тратит время на такие пространные беседы? Почему не посвятит лишнее время профессиональной работе, чтобы денежек побольше было, — вон, строители и слесари пашут без выходных и отпусков?» Вопросы хорошие и своевременные; чтобы избежать непонимания, они нуждаются в ответах, тем более, я ещё не знаю, куда унесут меня волны памяти в берегах нашей беседы.

К сожалению, дружочек, ситуация в стране такова, что россияне запросто обходятся без психотерапии: водки в магазинах ещё хватает, да и жить им отведено теперь немного. Русские не идут к психотерапевту даже тогда, когда им предлагаешь бесплатную помощь и даёшь гарантию решения проблемы. Часто еле — еле выполняем план приёмов больных (да, и то не без ухищрений). А увеличением времени приёма достаточно денег не заработаешь. Тем более, у меня на службе дефицит свободных помещений. В других больницах предпочитают обходиться и вовсе без психотерапевта. О том, что может доктор моей специальности, я не буду сейчас распространяться. Скажу только, что эта способность психотерапевта творить чудеса есть бельмо на глазу медицины, которая давно плетётся в хвосте жизни. Поэтому я предпочитаю своё время и опыт вкладывать в тебя, а через несколько лет и в твою сестру. Но что включать в понятие профессионального труда? Мне кажется, не может быть жёстких рамок, когда речь идёт о доле врача. Любые знания могут пригодиться, когда приходится выводить человека из тяжёлой депрессии или, что теперь встречается всё чаще, панического расстройства. Здесь так называемые лекарства нередко бесполезны. Они ещё позволяют удерживать человека в постели под наблюдением врачей, но неспособны обеспечить надёжное функционирование в обществе и семье. Поэтому любые знания доктора, могут стать важнейшими для пациента. Это как бы обращение к побочному ресурсу. Недаром известный мастер решения изобретательских задач Эдуард де Боно назвал свою книгу «Боковое мышление». Нередко пациента, который уже обломал не один зуб, грызя гранит проблемы, но так и не нашёл ответа, приходится посылать в обход или учить «искать рядом», к примеру, человека, которому ещё хуже, и оказать ему поддержку, либо читать специально подобранную художественную или историческую литературу (прежде всего Фоменко и Носовского). Это работает, и самое важное — быстро. Так, помогая своей будущей жене в диссертационной работе, я рос сам. Может быть, именно так нас нашла любовь, самое ценное из наших семейных достижений.

Знаешь, когда-то свой профессиональный путь я начинал на кафедре биохимии медицинского института. Ах, как нелегко было совмещать занятия со студентами и самозабвенно заниматься собственными научными исследованиями. Правда, второго было больше. Именно то, чему я научился на кафедре, позволило сделать важные открытия (до сих пор не признанные, потому что они сильно мешают царящей акушерской глупости) на службе психотерапевтом женской консультации.

Скажу откровенно, процентов тридцать времени, отведённого на занятие практической и теоретической биохимией, я посвящал метафизическим вопросам, проблемам формирования личности врача. И это на такой, сугубо «пробирочной» кафедре! Однажды я заявил студентам: «Если врач трусит, он не будет хорошим специалистом». Конечно, я уже имел перед собой опыт моей жены Наташи, которая к тому времени была весьма сведущим клиницистом.

Не только профессиональная, но и личная жизнь учила: ищи рядом!

Вот история, которая имеет сегодня и прямое отношение к тебе. Когда твой будущий папенька отсидел в животе моей жены больше половины срока, начались сложности — то у неё чрезмерно повышалось артериальное давление, то возникали прочие грозные признаки преждевременных родов, резко снижающих выживание детей. На 6 месяце беременности Наташе стало совсем невмоготу — пришлось её направить в больницу, туда же, где и родилась недавно твоя сестрёнка. А там главное — покой, но всё равно не сработало. Инъекции магнезии были бесполезными и вовсе небезболезненными. Состояние стало критическим. Лечащий врач тихо-мирно ей говаривала: «Скинешь ты, Наташка…» Вот это помощь!