Четырнадцать гениев, которые ломали правила.

Дункан писала: «Кажется, все существует только в воображении». Казалось, она могла направить эту внутреннюю энергию на коренное изменение природы танца. Дункан постоянно писала о своем «внутреннем я» и «Духовном видении»: «Я чувствую в себе присутствие мощной силы», которая прислушивается к музыке, а затем просыпается во всем теле, пытаясь найти выход тому, что услышала. Иногда она разгневанна, иногда она неистовствует и сотрясает меня всю, пока сердце не начнет разрываться от волнения» (Дункан. 1927, стр. 224). Ее харизма коренилась в этой скрытой силе. Хореограф Марта Грэхем часто признавала Дункан как одну из тех, кто расчистил дорогу для наступления танца. Подобно всем великим пионерам Дункан заплатила ужасную цену за свой уепех. Самой большой трагедией в ее жизни стала гибель детей в результате трагического случая. В том не было ее вины, но предполагалось, что, если бы она уделяла больше внимания детям, а не такцу, этого бы никогда не случилось. По этой же причине Айседора потеряла всех, кого любила в своей жизни.

Трагическая жизнь харизматической личности

Большая часть жизни Дункан разворачивалась подобно древнегреческой трагедии. Энтузиазм Айседоры был так огромен, моральная и физическая потребность в успехе настолько овладевала всем ее существом, что она потеряла все, что было дорого ее сердцу, и большинство этих

потерь были связаны с трагедией. Каждый роман заканчивался катастрофой.

Ее способность переживать катастрофы проявилась во время пожара отеля «Виндзор» в Нью-Йорке, когда здание сгорело дотла вместе со всем ее имуществом. Айседора оказалась без крыши над головой и гроша в кармане. В классическом своем стиле она прибегала к харизме, чтобы выжить. Дункан в открытую попросила богатых людей Нью-Йорка оплатить ей проезд в Лондон, воспользовавшись вымышленным именем Мэгги ОТорман. Век девятнадцатый подходил к концу, когда Дункан насобирала достаточно денег, чтобы оплатить проезд в Лондон себе и своей семье на судне, перевозившем скот. Это был самый темный период в ее жизни, но она видела в этом всего лишь еще одно проявление борьбы за осуществление своей мечты. В Лондоне семья оказалась на парковой скамейке, где они умирали с голоду. Но Дункан ничем нельзя было сломить. Она прямиком отправилась в отель «Дорчестер» близ Гайд Парка и по ее словам «проинформировала ночного портье, что мы только что прибыли вечерним поездом, что наш багаж следует через Ливерпуль... и заказала завтрак нам наверх» (Дункан. 1927, стр. 52). Дунканы целых два дня прожили в престижном отеле как короли, а затем растворились в ночи, не заплатив.

Свобода и разрушение

Свободный дух Дункан нигде не проявился с такой очевидностью, как в Ницце (Франция), когда Айседора была уже нищей стареющей звездой с мрачным будущим. Познакомившись в баре с торговцем машинами, порывистая Афродита попросила об испытательной прогулке на его экзотичном спортивном автомобиле «Багатти». Айседора всегда не задумываясь делилась с окружающими своими мечтами и на этот раз выказала интерес в приобретении «Багатти» и для себя. Она договорилась, что будет ждать перед одним модным отелем, где она сможет произвести впечатление на избегавшего ее Париса Зингера. Мэри Дести описывала Дункан как женщину, «постоянно искавшую мужчину и не боящуюся ничего». Она сообщила Дести о свидании с торговцем машинами. Ее прощальными и пророческими словами были: «Я отправляюсь на Луну, так что не удивляйся, если больше меня не увидишь».

Дункан по своему обыкновению была одета в свободно ниспадающее платье и летящий шарф шести футов длиной. Это было ее визитной карточкой в то время, так как именно такой туалет передавал свободный и независимый дух хозяйки. Прыгая на заднее сиденье автомобиля с открытым верхом, она помахала рукой обожающим друзьям и сказала: «Прощайте, друзья мои. Я еду к славе». Шофер тронул скоростной спортивный автомобиль в свежую вечернюю Ниццу. Шарф Дункан попал под заднюю ось и в один страшный миг сломал ей шею, мгновенно убив ее. Ее смерть была достойным концом фривольной, но неистовой, а главное — свободной жизни.

Что двигало этой бунтаркой?

Айседора Дункан была непредсказуема. Она соглашалась пообедать, а когда джентльмен появлялся, предвкушая романтическую интерлюдию с Дункан, то находил ее в окружении причудливой компании людей, куда входили поэт, нищий, художник, актриса и бродяга. Происхождение никогда не интересовало Айседору. Она считала, что «истина» всех вещей заключается в бессознательном и неразрывно связана с ним. Она часто повторяла, что «жизнь — это сон», «видимый внутренним взором», где «внутреннее является направляющей силой этой жизни: «Я горячо верю, что только после того, как в человеке проснулась воляк красоте, он смог овладеть ею» (Дункан. 1927, стр. 174).