Chiedimi scusa (СИ)

Поначалу не обратив внимания на журнал, она заметила его только тогда, когда вместо ответа Петир усмехнулся, кривя уголок губ. Заметно побледнев, она отшатнулась от мужчины. Позабавленный испугом в ее глазах, он одним глотком допил оставшийся виски, отставил бокал в сторону и, продолжая мягко улыбаться, подсадил ее на барную стойку, тем самым отрезая путь к отступлению. Протянув руку к ее лицу, он коснулся ладонью щеки и провел подушечкой большого пальца по губам.

– Он трахал тебя, этот Николя?

– Петир? – запоздало сообразив прикрыться фальшивым спокойствием, она прикоснулась к его груди и легко погладила сквозь ткань рубашки. – Ты же понимаешь, что это всего лишь работа?

– Работа целовать его на прощание, выйдя из машины? Сладкая моя, ты не умеешь врать, – отрицательно качнув головой, он опустил руку на ее шею. – Не заставляй меня повторять вопроса, детка.

– Мы работаем вместе уже почти месяц.

– Значит, целый месяц ты спала с ним, а потом возвращалась сюда ко мне? – вскинув бровь, он уперся руками и столешницу по обеим сторонам от нее.

– Петир, я не…

– Бросай эту чертову работу, – не желая слушать жалкие оправдания или лживый лепет, он резко перебил ее. – Сиди дома, гуляй с подругами, закончи, наконец, учебу, но бросай это гребаное дерьмо, малышка.

– А если я не хочу?

Он мог бы простить ей, согласись она на его условия. Он сделал бы вид, что ничего не было. Но того, как она почти с вызовом бросила ему в лицо эту фразу, он терпеть не собирался.

– Санса, чего тебе не хватает? Я даю тебе все, что в моих силах.

– Мне этого мало, – требовательно произнесла Старк, до этого ни разу не поднимавшая этой темы. Решив, что лучшая защита – это нападение, она скрестила руки на груди, глядя на собеседника. – Ты пропадаешь на работе, приходишь уставший, да и на выходных тоже часто засиживаешься за бумагами, привезенными из клиники. Мне нужно больше внимания.

– Тебе не приходило в голову, что я спасаю людей? – выпрямившись, он сделал шаг назад, с холодной усмешкой на губах смотря на нее.

– Ой, брось! Тебе плевать на них, – небрежно отмахнувшись, она прищурилась, что всегда выдавало в ней злость. – Для тебя я всего лишь копия матери! Желание, получившее еще один шанс на то, чтобы сбыться через многие годы.

– Ты ведь сама понимаешь, что это не так, – устало выдохнул Петир и провел рукой по лицу, желая стряхнуть с себя этот день, как дурной сон. – Я полагал, что с этим мы разобрались уже давно.

– Мне надоело это, – спрыгнув со столешницы, Старк нервно передернула плечами. – Ты надоел мне, – и, уже направляясь к выходу, она, не оборачиваясь, бросила: – я заберу вещи завтра, когда ты будешь на работе.

Не в силах убрать с лица насмешливую усмешку, которая намертво въелась в кожу, он смотрел вслед Сансе. Точно так же когда-то в прошлом он смотрел, как уходит Кейтилин вместе с Брандоном, оставляя его, избитого до полусмерти и получившего ножевое ранение, за спиной. Кет даже не обернулась, когда он истекал кровью. Пташка действительно была не плохой копией своей матери, так как, переступая порог, не подарила ему прощального взгляда.

Оставшись один в большой квартире после того, как она заперла дверь на ключ с той стороны, Петир налил себе еще виски. Сделав большой глоток, он закрыл глаза и замер. Ему казалось, что тишина способна свети с ума. Не в силах выдержать этого, он швырнул бокал о стену. Звон разбившегося стекла показался ему оглушающе громким звуком, единственным настоящим, что осталось в его жизни.

========== Глава 9. ==========

Полупустой Аэропорт Дублина встретил Бейлиша тишиной и спокойствием. Сколько он себя помнил, ему всегда нравилось, сидя в зале ожидания, наблюдать, как в воздух поднимаются громадины самолетов. Было в этом что-то завораживающее. Что-то, что давало ему уверенность, что и он может взлететь, оставив за спиной горечь прошлого.

Жизнь была для него хорошим учителем, который дорого брал за уроки. Но ему было не жаль расплатиться за них. Если это был единственный путь для того, чтобы перестать быть любящим и страстно жаждущим человеком, преобразовавшись окончательно в насмешливого Пересмешника, то так тому и быть. В конце концов, не всем суждено стать любимыми. По крайней мере, у него были эти шесть месяцев, время, когда он позволил себе поверить, что так будет всегда. Глупая надежда отупевшего от ласк человека.