Чикаго

Данана посчитал, что перед ним забрезжила надежда, и снова стал упрашивать:

— Заклинаю Вас памятью родителей, да будет Аллах к ним милосерден. Прошу Вас, Сафват-бей. Вы мой начальник, мой учитель, я ваш ученик. Ваше право наказать меня, если я ошибся. Делайте со мной, что хотите, Ваше Превосходительство, но не бросайте.

Возможно, именно этой ситуации Сафват и ждал, потому что он откинулся в кресле, поднял голову, уставился в потолок и прервал свое молчание:

— Я помогу тебе. Но не ради тебя, а ради твоей несчастной жены.

— Аллах продлит Ваши годы, эфенди.

— Когда комиссия?

— Завтра.

— Ты должен на ней быть.

— Я могу получить справку о болезни и отложить ее на неделю.

— Нет, иди завтра, как назначили.

— Эфенди… К доктору Денису Бейкеру прислушиваются на кафедре. Они точно меня отчислят.

— Ну и пусть. Но они должны будут направить нам решение о твоем отчислении. А мы можем его здесь затерять, и в отделе стажировок о нем никогда не узнают.

— Аллах продлит Ваши годы, эфенди. Но я же тогда не смогу ходить на занятия!

— Когда все стихнет, я направлю просьбу о зачислении тебя в другой университет.

Большего Данана и желать не мог. Взглянув в лицо своему господину, он спросил нерешительно:

— Я буду считать, Ваше Превосходительство, что Вы мне обещали…

Сафват пригвоздил его к месту недобрым взглядом, а потом скучающим голосом сказал:

— Возвращайся сейчас в Чикаго и займись моими поручениями. Визит господина президента совсем скоро. У нас нет времени.

Данана хотел было произнести короткую благодарственную речь, но Сафват вновь уставился в разложенные перед ним на столе бумаги, уронив:

— Не отнимай у меня время. Работы много.

Данана вздохнул, черты его лица изменились, и он развернулся, чтобы уйти. Но, не дойдя до двери, услышал голос Сафвата, который сказал совсем иным тоном:

— Кстати, у меня к тебе просьба.

— Пока я жив, эфенди, распоряжайтесь мной!

26

От страха Кэрол побледнела, сердце ее забилось, дыхание перехватило, и она почти потеряла сознание, когда входила с Эмили в переполненный лифт огромного небоскреба на Мичиган Авеню. Эмили шепнула лифтеру, и он нажал кнопку тридцатого этажа. Раздался музыкальный звонок, лифт тронулся. Они молчали. До этого разговаривали так долго, что им уже нечего было обсуждать. Кэрол задавала много вопросов, колебалась и несколько раз была на грани того, чтобы все бросить, но Эмили ее успокоила. Она посмотрела с материнской улыбкой и сказала:

— Это шанс всей жизни. Если бы я была на твоем месте, я бы не раздумывала.

— Но как же не думать о позоре!

— Здесь вообще нет ничего сомнительного, если смотреть на это как на чистое искусство.

Они вышли из лифта, и Кэрол последовала за Эмили до конца коридора направо. Она остановилась перед дверью из матового стекла, на которой висела изящная вывеска: «Рекламное агентство Фернандо». Эмили позвонила и назвала свое имя в переговорное устройство. Дверь тотчас открыл человек лет сорока, волосы его были заплетены во множество тонких длинных косичек и собраны вместе, как у африканцев. Судя по мягкости его движений и легкому макияжу на лице, он был геем. От сигареты, которую он курил, исходил сильный запах марихуаны. Они с Эмили громко приветствовали друг друга, горячо обнялись и расцеловались в обе щеки.

— Моя подруга Кэрол. Мой друг Фернандо, — сказала она весело.

— Рада встрече, — Кэрол пожала ему руку и заставила себя улыбнуться.

Квартира оказалась огромной и дорого обставленной по последней моде. На стене Кэрол заметила увеличенные фотографии с портретами и пейзажами, которые, как она догадывалась, были работами Фернандо. Хозяин провел их по длинному коридору. Сбоку была открыта дверь в спальню, откуда шел мягкий красный свет. В конце коридора находилась студия — небольшой овальный зал с высоким потолком, камерами всех размеров по углам, креслом в центре, тумбочкой и софой, с потолка свешивались разноцветные лампы — желтые, голубые и красные. Фернандо пригласил их сесть на софу, а сам опустился на кресло перед ними и вежливо сказал:

— Прошу прощения за беспорядок. Я такой несобранный!

— Как все творческие люди.

— Не хотите марихуаны высшего качества?

— Нет. Спасибо, — пробормотала Эмили. Кэрол в этот момент потеряла дар речи.

— Что будете пить?

— Есть что-нибудь ледяное?

Он открыл холодильник, достал две банки пепси и продолжил деловым тоном:

— Хорошо, Кэрол. Не буду отнимать у вас время. Я полагаю, Эмили ввела вас в курс дела.

Кэрол кивнула.

— Сначала я должен посмотреть вашу грудь, чтобы отбросить все сомнения.

Он громко рассмеялся, наклонил голову, собрал рукой косички и вскочил со своего места, почти пританцовывая. Он встал за камеру, вытянул руку с пультом, включил лампу, свет от которой нарисовал круглое пятно на полу, и жестом пригласил Кэрол. Та медленно поднялась. В этот момент ей пришла в голову мысль сбежать — открыть дверь квартиры и как можно быстрее уйти, бросить все и вернуться домой к Марку и Грэхему. Но она, как будто ее кто-то вел, вышла вперед. Фернандо ласково улыбнулся, видимо, понимая ее состояние, и спокойно сказал:

— Сними блузку, пожалуйста.