Чикатило. Зверь в клетке

Чикатило смотрел на Некрасова очень внимательно и кивал, словно между ними наладилось взаимопонимание.

– Я родился в селе Яблочном Великописаревского района Харьковской области на Украине, – начал он. – У деда были поросята…

Некрасов начал делать пометки, продолжая улыбаться. Чикатило вдруг резко поменялся, утратив мягкость и внимательность, лицо стало жестким, глаза злыми.

– Думаете, раз у вас два высших образования, так вы все обо мне знаете? Ничего вы обо мне не знаете! – бросил он.

Эмоциональная вспышка Чикатило, совсем не тронула Некрасова.

– Вы так думаете? – все с той же мягкой улыбкой спросил он.

Чикатило закивал.

– Вы человек, несомненно, образованный, интеллектуальный. Вы не терпите праздности. Не любите легкомыслия, – сказал Некрасов.

– Это вам моя жена рассказала?

Некрасов достал из внутреннего кармана паспорт, заложенный билетом на самолет. Положил билет на стол перед Чикатило.

– Это мой билет на самолет от Москвы до Ростова. Обратите внимание на дату и время.

– Зачем мне ваш билет? – буркнул Чикатило.

– Чтобы вы поняли, что я с вами абсолютно честен. Я прилетел из Москвы несколько часов назад. У меня не было времени, чтобы поговорить с вашей женой.

Чикатило задумчиво посмотрел на билет, затем на Некрасова.

– А в детстве вы, полагаю, грезили романтикой партизанских отрядов.

– С чего вы взяли? – не понял Чикатило.

– У каждого человека есть свои психические особенности. Когда они незначительны, человека считают нормальным. Но если этих особенностей много и они ярко выделяются, говорят об отклонении от нормы. Изучение ярких особенностей – моя работа.

Некрасов задумчиво разглядывал Чикатило, потом открыл папку, достал из нее несколько листов бумаги с отпечатанным на машинке текстом, положил на стол.

– Что это?

– Почитайте, – Некрасов пододвинул листы к Чикатило.

Тот взял, нехотя начал читать вслух:

– «…“X” в достаточной мере владеет ситуацией, контролирует ее развитие в нужном ему направлении… – На лице Чикатило возник интерес, он продолжил чтение, бубня под нос. – …Сила мотива “за” может быть связана со многими факторами: с изменениями физического состояния окружающей “X” природной среды, состоянием его организма, с некоторыми особенностями окружающего его психологического климата, микросоциальной среды (семья, работа)… – Чикатило прервался, посмотрел на Некрасова и снова углубился в документ: – …Выбираемый партнер не безразличен и не случаен для “X”, а является результатом селекции. Пол преобладает женский, что свидетельствует о том, что истинный, желаемый объект для “X” – женщина…»

Чикатило вопросительно посмотрел на Некрасова.

– Это проспективный портрет, – ответил на незаданный вопрос Некрасов. – Я составил его семь лет назад. В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году. Видите, я вас понимаю, Андрей Романович. И хотел бы понимать еще больше.

В глазах Чикатило блеснули слезы.

– И поверьте мне: милиция вас уже не отпустит, – вкрадчиво сказал Некрасов. – Только они настроены вас судить и наказывать. А я хочу вам помочь. Вы меня понимаете?

Чикатило сморгнул, часто закивал.

– Вот и прекрасно, – Некрасов улыбнулся и раскрыл блокнот.

* * *

Спустя час с небольшим Некрасов вошел в кабинет следственной группы. На лице его была загадочная полуулыбка.

– Ну что, Евгений Николаевич? – привстал Горюнов.

– Он признался? – Витвицкий тоже встал.

Некрасов положил на стол несколько листков, вырванных из блокнота и густо исписанных мелким почерком.

– Ну, не тяните кота за это самое… Что? – нахмурился Липягин.

– Я вас поздравляю, – сказал Некрасов. – В этот раз вы взяли того, кого нужно. Убийств больше не будет. А это… – Он двинул листки к центру стола. – В общем, я придумал, как его расшевелить, и он готов дать признательные показания. Но впереди у нас большая работа.

Люди в кабинете выдохнули, заулыбались, Ковалев на правах старшего по званию первым начал читать признание Чикатило.

– Евгений Николаевич, как вам удалось? – спросил Витвицкий.

– Понимаешь, Виталий, у нормального человека две системы общения: вербальная и невербальная, – ответил Некрасов. – Причем в неформальной обстановке невербальная система зачастую является основной. Ну, например: женщина вам говорит «нет», но в ее интонации и поведении вы улавливаете «да». А для садистов такие оттенки недоступны, они способны лишь к формальной коммуникации.

– Как сейчас говорят – не врубаются типа? – уточнил Липягин.

Некрасов кивнул с улыбкой:

– Очень точное слово – «не врубаются». При этом в обычной формальной ситуации они ничем не отличаются от нас. Вот этот Чикатило: в армии он был одним из лучших. Он даже в партию там вступил. А в неформальной ситуации, когда общение происходит на невербальном уровне, когда нужна интуиция, такие люди не понимают происходящего, они становятся как бы слабоумными, причем остро чувствуют эту свою ущербность.

– И мстят? – оторвался от чтения Ковалев.