Чили

— А, черт! — выругался и поднялся на ноги, подхватывая джинсы и натягивая их на голое тело.

Оказалось, ужин сгорел к чертям, потому что остался на плите. Фейс бегал по кухне с полотенцем в легком пряном тумане, открывая окна и матерясь.

— Ну вы даете! — закатил глаза на их появление друг.

— Есть такое, — он вытащил смущенную Элль за руку следом.

— Я в ванную… — прошептала она. Умом понимал, что ей надо, но боялся спускать с нее глаза: — Только быстро. Одна нога тут…

— Да-да, — закатила глаза рыжая, вызывая новую волну желания.

— Не хочешь помочь? — укоризненно вопросил Фейс, выводя его из созерцания уходящей в сторону ванной девушки.

— Закажи пиццу.

— Уже! — рычал Фейс. — И вина. Хочу напиться. И беруши.

— Прости, — усмехнулся довольно, нисколько не сожалея. По телу гуляла приятная расслабленная сытость. Хотя он не мог гарантировать, что сегодня для рыжей был последний раз. — Можешь занять дальнюю комнату.

— Уже! Черт, а было бы вкусно, наверное… — Фейс уже схватился за сковородку, но тут в кухню вернулась Элль.

— Погоди-погоди! Мне нужно это зафиксировать! — потрясла она фотоаппаратом в руках и подхватила сковородку. — Дай сюда.

— Старик, — с сомнением проследил за ней Фейс, — ты был так плох?

Элль довольно улыбнулась, закусывая губы. Она водрузила сковороду на красивую металлическую подставку и теперь крутила ручку с серьезным видом, выбирая ракурс.

— Я думаю, в следующий раз черта с два она выползет у меня из кровати, — сложил руки на груди и с вызовом уставился на нее. Чили опасливо покосилась на него, но от затеи не отказалась. И губы сами растянулись в хищной ухмылке — «однозначно сегодня». — А с другого бока, по-моему, выглядит аппетитней.

— Ну а кто вас просил красть блоггера? И мы, кажется, договорились.

Он уже неприкрыто скалился:

— Милая, еще немного поверти попкой, и пиццу мы тоже пропустим. — Было приятно смотреть, как она, наконец, краснеет и втягивает голову в плечи, смущенно косясь на Фейса. — Дружище, — повернулся к нему, — думаю, у нас завтра будет выходной. Что скажешь?

— Лучше бы уик-енд, — покачал тот скептически головой и пошел встречать доставку.

Вино немного затуманило голову — то, что было нужно обоим — но решимости не поубавило. Последние пять минут он не мог оторвать взгляд от моющей посуду рыжей в шортиках и безразмерной футболке. Фейс что-то пытался ему говорить, но вскоре махнул рукой и, с нажимом пожелав спокойной ночи, ушел в самую дальнюю комнату.

— Иди сюда, — сцапал он пискнувшую Элль и подхватил на руки.

— Киран, я…

— Ты невыносимая, непослушная девочка, Чили, — перебил ее, опуская на ноги перед панорамным окном в ее спальне.

— Маньяк… — выдохнула она и задрожала, когда он рывком опустил шортики вместе с трусиками вниз и медленно заскользил вверх ладонями от щиколоток к коленям и выше.

Показалось, вино ударило в голову только сейчас, а его послевкусие померкло на языке от первого прикосновения губ с ее кожей — он принялся целовать ее ягодицы, осторожно прикусывая. А когда она доверчиво подалась навстречу, скользнул языком между ними. Эль всхлипнула, прогибаясь в пояснице, и голова закружилась. Он прижал ее к себе, проникая языком глубже и дурея от желания, будто не занимался с ней сексом час назад. Ей невозможно было насытиться, она вызывала лишь обострение голода, желание новой, большей дозы.

Чили заскребла ноготками по стеклу и вскрикнула, когда он скользнул внутрь нее пальцем. Приподнялась на носочках со стоном и прогнулась глубже, лишая остатков терпения. Когда сможет хладнокровно насладиться ее ответной агонией, он не знал. В нее хотелось рвануться до рези в паху, и он из последних сил стискивал зубы и вслушивался в ее частое дыхание, оставляющее на стекле мутный след…

— Кир… пожалуйста…

Огни города поплыли перед глазами, когда он вцепился в ее ладони, пропуская тонкие пальцы между своими. Какая же она маленькая, хрупкая, горячая, тесная… его! Ее вдохи превратились в рваные хриплые стоны, и он был бы не против слушать их снова и снова. Вместо музыки, отчетов Айзека и Фейса, щелчка спускового крючка пистолета… Развернув ее к себе, он подхватил ее под бедра и прижал спиной к стеклу.

— Громче, Чили!

Пыльцы снова сжимались на ее бедрах, задавая ритм, нужный ему — сильно, глубоко… Элль вскрикивала от каждого движения, выгибалась, пытаясь простонать его имя, выпрашивая передышку, но он знал — не даст. Не мог остановиться, и его девочка сходила с ума в агонии. Поцелуи превратились в укусы, ногти рыжей царапали спину, и он не оставался в долгу, чувствуя, что с ней — только так! До хрипа, крика и разодранной кожи… Когда его накрыло, перед глазами заплясали черные точки.

— Киран! — прорычала Элль, отдышавшись, и стукнула его в грудь кулаком. — Псих! Изверг!

Он тряхнул головой, усмехаясь. Чувствовал себя пьяным, ноги дрожали крупной дрожью, но он нашел в себе силы перенести Элль в постель:

— Лежать, — скомандовал, прижимая к себе.

— Мне надо в…

— Заткнись, рыжая, иначе трахну в третий раз…