Чингисхан. Демон Востока

Римляне, обороняющие мост, были ошеломлены появлением противника прямо в тылу, но времени оправиться Эйрих им давать не собирался.

Стремительное сокращение дистанции, залп плюмбат, а затем сокрушительный натиск по разрозненному порядку врага.

Эйрих в схватке поучаствовать не успел, потому что когорта прошла через римлян как кинжал через мягкое брюхо и гарнизонные воины бежали. Они прыгали прямо с моста, падали на колени, молили о пощаде, просто поддавались стадному инстинкту и мешали друг другу — так выглядит поражение.

— Берите пленных! — приказал Эйрих. — Отгер, где ты там?!

— Сейчас буду! — крикнул тысячник со стороны моста.

Римлян хомутали и стаскивали в одну кучу, а оружие сразу грузили на телеги к скорпионам. На себе дополнительные мечи и щиты не потаскаешь, поэтому лучше пусть расчёты скорпионов поездят с неудобствами…

Отгер перебрался через баррикаду на мосту и подбежал к Эйриху.

— Спасибо, что выручили! — воскликнул он. — Мы бы ещё пару часов тут провозились!

— Выдели отряд, чтобы вывести пленных из города, — приказал Эйрих. — Пусть отведут их в лагерь, под замок.

— Всё будет сделано, — Отгер стукнул себя кулаком по груди. — Какие дальнейшие указания?

— Объединяемся и начинаем движение к Капитолию, — ответил Эйрих. — Там всё решится.

Две тысячи готских воинов, то есть уже чуть меньше, присоединились к первой когорте, потерявшей уже несколько сотен, после чего они двинулись к главному холму этого города. Там Сенат Римской империи, там дворец императора, там казармы схолариев — после потери этой области дух обороняющихся будет сломлен, а готам будет окончательно открыт тактический доступ к любому городскому району.

И было совсем неудивительно, что командующий обороной сфокусировал на Капитолии разумный максимум подразделений. Схолы, насколько знал Эйрих, Рим уже давно покинули, как раз тогда, когда Гонорий бежал в Африку, поэтому биться предстоит против гарнизонных войск.

Но нельзя допускать мыслей, что это обычные низкокачественные гарнизонные воины, характерные для провинциальных столиц и городов. В Рим брали лучших, всё-таки, это бывшая столица и в ней водятся очень большие деньги, поэтому сюда всегда было трудно попасть.

— Сука… — увидел Эйрих очередную баррикаду.

Точнее, это был полноценный форт из дерева и камня, опоясывающий Капитолий. Римляне прямо постарались, заранее зная, куда придут, в конце концов, готы…

— Прикажи разобрать три манджаника и тащить их сюда, — приказал Эйрих ближайшему посыльному. — Остальные — оцепить крепость!

Идея крепости в крепости не нова, ещё старые эллины ставили в своих городах акрополи, как последний оплот правящей верхушки. Классическая проблема подобных сооружений — это жест отчаяния, потому что в городских условиях обложить крепость даже легче, чем на открытой местности, ведь путей подхода множество, городская застройка совершенно не годится для успешного отражения штурма, а ещё площадь этого «акрополя» очень мала и едва ли подходит для долговременного удержания обороны. Но римлянам и не нужно держать оборону долго…

… ведь их цель — не дать остальным гарнизонным войскам окончательно пасть духом. Пока центр под контролем, есть робкая надежда, что ещё не всё потеряно. И оставшиеся в городе подразделения будут сражаться.

— Уважаемый господин… — вышел из ближайшей задрипанной инсулы какой-то зажиточно одетый римлянин.

Тога его была белоснежной, что дико диссонировало на фоне покрытых кровью и копотью готских легионеров. Телосложением он плотен, нос с горбинкой свидетельствует о примеси греческой крови в его жилах, а чуть смугловатая кожа, чёрные волосы и карие глаза лишь подчёркивают это свидетельств.

— Я тебе не господин, — произнёс Эйрих. — Кто ты такой и почему не прячешься, как остальные?

— Меня зовут Флавием Веллеем Азинием, — представился римлянин. — Я сенатор…

— Наверное, ты хотел сказать, что ты бывший сенатор, — усмехнулся Эйрих. — Чего ты хотел?

— У меня есть возможность договориться с засевшими в этом каструме легионерами, — осторожно произнёс бывший сенатор Флавий Азиний. — О тебе, претор, ходит молва, что ты не любишь лишний раз проливать кровь…

Молва разносит всякие небылицы. Эйриху нравилось, когда о нём говорили, что он хозяин своего слова, что он щедр и всегда добивается своего, но откровенная ложь о его милосердии и бескорыстии несколько напрягает. Не так должны говорить об истинном воине и полководце…

— Я не люблю терять лишних воинов, а кровь проливать не боюсь, — поправил он бывшего римского сенатора. — И чего ты хочешь в обмен на свои услуги?

— Лишь прошу за всех — не казни нобилей этого города… — произнёс Флавий Азиний.

— А вы не заслужили? — хищно улыбнулся Эйрих, заставив римлянина опустить взгляд, лишь бы не смотреть в глаза, из которых на него смотрит неотвратимая смерть. — Чего вам стоило сдать город, как это сделали уже сотни префектов?

Пусть среди этих «сотен городов» большую часть составляют не оснащённые никакими крепостными сооружениями поселения Сельской Италии, но это всё ещё города, с гарнизонами.