Чингисхан. История завоевателя Мира

Когда на трон взошел султан Мухаммед, он некоторое время продолжал платить дань, и ничто не омрачало их дружбу. Так, когда Шихаб ад-Дин из Гура напал на султана, гурхан послал ему на помощь силы, насчитывающие десять тысяч человек Они вступили в сражение у Андхуда, и гурийское войско было обращено в бегство. Однако тщеславие султана было так велико, что он и Повелителя Планет почитал меньше своего балдахина, и он не желал больше платить подушную подать и дань султану. Он задолжал выплаты за два или три года и не торопился выполнять свои обязательства. В конце концов, гурхан прислал к нему Махмуда Таи[979], своего главного везира, чтобы потребовать у него все, что ему причиталось. Когда тот прибыл в Хорезм, привезя с собой довольно резко написанное послание, султан готовился к походу против кифчаков и не хотел давать грубый ответ и тем самым нарушать приказ своего отца. Тем более что он должен был на некоторое время покинуть свое королевство, и было бы нежелательно, чтобы хитаи воспользовались этой возможностью и совершили нападение. С другой стороны, он считал позором мириться со своим положение данника. Таким образом, в своем ответе он не сказал ни доброго, ни злого и поручил улаживание /90/ этого дела своей матери, Теркен-хатун, а сам отбыл.

Теркен-хатун приказала принять посланников гурхана с великими почестями. Она обошлась с ними очень любезно и полностью выплатила дань за тот год. Она также нескольких вельмож своего двора проводить Махмуда Таи к гурхану и извиниться за задержку платежа и подтвердила, что султан все еще считал себя связанным обязательствами подчинения и покорности. Тем не менее Махмуд Тай заметил тщеславие и неповиновение султана, и увидел, что его натура была такова, что он считал свое положение слишком высоким, чтобы унижаться и пресмыкаться перед кем-либо из смертных или мириться с чем-либо; он всех монархов мира считал своими слугами, более того, он саму Фортуну считал своей служанкой.

В бою я разъяренный лев

, и дротики — мои клыки, а мечи — когти.Время — мой раб, а Щедрость — моя пленница, земля — мое жилище, а люди на ней — мои гости.

Махмуд Тай изложил все эти обстоятельства гурхану и сказал: «Султан неискренен и более не заплатит дань», гурхан, со своей стороны, не оказал посланникам султана особых почестей и не уделил им большого внимания.

Когда султан с триумфом вернулся из похода против кифчаков в Хорезм, столицу своего королевства, он начал строить планы завоевания Трансоксании, направив войско в Бухару и рассылая повсюду секретные послания и раздавая всем обещания, в особенности стараясь убедить султана Усмана. Всем наскучило долгое правление гурхана и все невзлюбили его чиновников по сбору налогов (mansuban-i-?ummal) и местных правителей (muqalladan-i-a?mal), которые, в противоположность своим прежним обычаям, стали чинить беззаконие и притеснения. И потому все приняли предложение султана, которое воодушевило их и обрадовало; и султан повернул от Бухары назад с условием, что вернется на следующий год, чтобы напасть на гурхана.

А на востоке эмиры гурхана также стали дышать воздухом мятежа. В то время Кучлук /91/ находился при гурхане и не мог, как он того желал, открыто пойти против него. Когда он услыхал о том, что удача изменила ему и королевство его зашаталось, он стал просить разрешения вернуться и собрать разрозненные остатки его войск, рассеянные повсюду, чтобы прийти ему на помощь. Эта отговорка пришлась по нраву гурхану, и он поверил его словам, которые исходили из источника лжи и из глубин неправедности. Он одарил его парадными одеждами и пожаловал ему титул Кучлук-хана[980]. Когда он уехал, гурхан пожалел, что отпустил его —

И он стал сожалеть

, когда сожаления были бесполезны.