Чингисхан. История завоевателя Мира

Сыновья и родственники Ала ад-Дина обвинили в его убийстве несколько людей и на основании своих подозрений предали смерти несколько его придворных и доверенных слуг, которых в ночь убийства видели стоящими в карауле возле места убийства. И они широко открыли дорогу подозрениям и фантазиям в отношении далеких и близких, и некоторые рассказывали даже, как из Казвина явились два или три неизвестных человека, подошли к спящему Ала ад-Дину и убили его с согласия и ведома его фаворитов и главных чиновников и под их водительством, а потом вернулись туда, откуда пришли, также под защитой и с согласия тех фаворитов. И в своих подозрениях и предположениях они зашли так далеко, что каждого обвинили в том, что он состоял с ними в заговоре и направлял их. Тем не менее когда прошла неделя, в силу очевидности знаков и указаний на то, как обстояло дело, все единодушно согласились, что человеком, убившим его, был первый фаворит Ала ад-Дина и /246/ и его товарищ, неразлучный с ним ни днем ни ночью, поверенный всех его тайн Хасан из Мазендерана. И также говорили, что жена Хасана, которая была любовницей Ала ад-Дина и которой Хасан рассказал о совершенном им убийстве, открыла эту тайну Рукн ад-Дину. Как бы то ни было, по истечении недели Хасан был предан смерти, и его тело было сожжено, и некоторых из его детей, двух дочерей и сына, также сожгли; и Рукн ад-Дин стал править вместо своего отца.

Хасан из Мазендерана был уведен из той области монгольским войском, когда был ребенком; в Ираке он бежал от них и пришел в королевство Ала ад-Дина. Он был красивым юношей, и Ала ад-Дин, когда увидел его, полюбил его и привязался к нему И он стал пользоваться полным доверием Ала ад-Дина, который высоко его ценил и позволял ему великую вольность в речах; но из-за своего безумия и низости своей души непрестанно придумывал предлоги, чтобы помучить его и нередко наносил ему жестокие удары. Большая часть зубов у него была выбита, и от его мужского естества была отрезана часть. И когда у него выросла борода и до самого конца, когда в его волосах появилась седина, Ала ад-Дин не устремлял свой взор ни на кого, кроме него, и предпочитал его безусым юношам и их любви. Он отдал Хасану в жены свою служанку, которая была его любовницей, и хотя у Хасана от нее было несколько детей, он не смел войти в свой дом или лечь спать со своей женой без позволения Ала ад-Дина. Но несмотря на свою связь с его женой, Ала ад-Дин не избегал Хасана. И когда везиры, и главные чиновники, и все остальные подданные Ала ад-Дина имели какую-то просьбу или хотели доложить о чем-то, а также в других случаях, и даже /257/ когда речь шла о делах государства (masalih), все они стремились получить доступ к уху Хасана, поскольку никто другой не мог так вольно говорить с Ала ад-Дином и ничье слово не могло так помочь решению дела, как его. И часто в ответ на их просьбы Хасан сам издавал указ (parvana) и отдавал приказания, не спрашивая Ала ад-Дина; и все такие указания неизменно выполнялись. И из денег, которые он за это получал, он скопил богатство, которым не мог пользоваться и которое скрывал от Ала ад-Дина. Его платье было из шерсти и грубого сукна, обычно старое и оборванное, как и у его нечестивого господина, Ала ад-Дина; ибо он всегда и во всем должен был подражать Ала ад-Дину, и есть ту же пищу, и носить такую же одежду, и он всегда пешим шел с ним за овечьими стадами, и лишь изредка мог насладиться ездой на осле. А если бы его одежда была лучше или если бы у Ала ад-Дина возникли подозрения о его богатстве, он был бы подвергнут избиению, и жестоким пыткам, и позорному расчленению.

И у него было много причин ненавидеть его, и к одной обиде добавлялась другая. К тому же он был мусульманином и, хоть он и прожил долгие годы с Ала ад-Дином, любовь к исламу и ненависть к ереси прочно утвердились в его уме и сердце. На службе у Ала ад-Дина было несколько мусульман, которые были вынуждены оставаться узниками в его королевстве; и с ними, такими же изгнанниками, как и он, и своими собратьями по вере, он поддерживал близкие и дружественные отношения. И всякий раз, когда ему представлялась возможность поговорить с ними, он неизменно жаловался им на свои несчастья и тяготы своей жизни, и рассказывал о пороках Ала ад-Дина, и изобличал его гнусности и преступления. И по этой причине Успех был его неизменным спутником, до тех самых пор, пока он не стал гази (ghazi), убив Ала ад-Дина, и в священной войне подверг опасности свою жизни и свою душу — да вознаградит его Аллах за его добрые намерения!