Чингисхан. История завоевателя Мира

Так что если б Александр, имевший страсть к талисманам и решению трудных задач, жил во времена Чингисхана, то учился б у него хитрости и мудрости и не находил бы /17/ лучших талисманов для покорения неприступных крепостей, чем слепое повиновение ему. И нет тому более ясного доказательства и определенного свидетельства, чем то, что, несмотря на существование стольких сильных и многочисленных недругов и стольких могучих и хорошо снаряженных врагов, бывших фахфурами[83] (богдыханами) своего времени и хосроями своего века, он в одиночку, с немногочисленным войском и почти без снаряжения, сразил и покорил властелинов до самого горизонта от Востока до Запада; а тех, кто оказал ему сопротивление и восстал против него, согласно ясам и указам, кои он ввел, он истребил полностью, вместе с их подданными, детьми, приспешниками, войсками, землями и областями. Было нам передано одно божественное откровение, гласящее: «Те, что суть Мои всадники, ими отомщу Я мятежникам против Меня», — и нет сомнения в том, что это указание на всадников Чингисхана и на его народ. И когда мир, подобно бушующему морю, вздымался от разных тварей, и когда высокомерие гордости и самонадеянность величия и надменности окрестных царей и знати достигли предела: «Величие — платье мое, великолепие — одежда моя», — Всевышний, как было предсказано, наделил Чингисхана силою могущества и победой владычества, ибо «Поистине мощь Господа твоего крепка»[84]; и поскольку от дерзости богатства, могущества и величия большинство городов и стран мира встретили его восстаниями и ненавистью и отказались выказать повиновение (в особенности земли ислама от границ Туркестана до отдаленных областей Сирии), то повсюду, где царь, либо правитель, либо управляющий городом оказывали ему сопротивление, он уничтожал их всех с их семьями, приспешниками, родственниками и чужаками; так что где было народу сто тысяч, не осталось, без преувеличения, и сотни душ, и подтверждением сего утверждения может служить судьба многих городов, о каждом из которых сказано в должном месте.

В соответствии и согласии со своим собственным суждением он ввел правило для каждого дела и закон для каждого обстоятельства, и для каждой вины установил кару. А так как у племен татарских не было письма, повелел он, чтобы монгольские дети обучались письму уйгуров; и чтобы ясы и приказы были записаны на свитках. Эти свитки называются Великой Книгой Ясы, и лежат они в казне старших царевичей. И когда станет хан /18/ садиться на трон, или будет набирать великое войско, или соберутся царевичи и [станут советоваться] о делах государства и управления, то приносят те свитки и с ними сообразуют свои дела; и к построению войска, и к разрушению стран и городов приступают по тому порядку, который в них предписан.

В начальную пору его владычества, когда с ним соединялись монгольские племена, он отменил дурные обычаи, которые соблюдались теми племенами и признавались ими, и установил обычаи, достойные похвалы, диктуемые благоразумием. Среди тех установлений есть многие, которые согласуются с шариатом.

В указах, что рассылал он во все страны, призывая народы к повиновению, он никогда не прибегал к запугиванию и угрозам, что было обычаем царей — тиранов древности, которые угрожали своим недругам захватом их земель и мощью своего снаряжения и припасов; монголы же, наоборот, в виде крайнего предупреждения, писали таю «Если вы не смиритесь и не подчинитесь, что можем мы знать? То Древний Бог ведает»[85]. Если поразмыслить о значении этого, [видно], что это слова тех, что полагаются на Бога: «И сказал Господь Всевышний: "А кто полагается на Аллаха, для того Он достаточен"»[86], — так что при необходимости всякий достигнет того, что он носит в своем сердце и о чем просит, и исполнит всякое свое желание.

Поскольку Чингисхан не был приверженцем никакой веры и не следовал никакому исповеданию, то он не проявлял нетерпимости и предпочтения одной религии другой и не превозносил одних над другими; наоборот, он почитал и чтил ученых и благочестивых людей всех религиозных толков, считая такое поведение залогом обретения Царствия Божия. И так же, как он с почтением взирал на мусульман, так миловал и христиан и идолопоклонников. А дети и внуки его, по нескольку человек, выбрали себе веру по своей склонности: одни приняли Ислам, другие христианство, некоторые избрали идолопоклонство, а еще некоторые остались верны древним обычаям дедов и отцов и ни на какую сторону не склонились, но таких было меньшинство. Но хоть и приняли они разную веру, но по большей части избегают фанатизма и не уклоняются от ясы Чингисхана, что велит все толки считать равными и различий меж ними /19/ не делать.