Чингисхан. Сотрясая вселенную

«В отличие от обычного алкоголя, книги приносят пользу», – подумал Эйрих, чуть отвлёкшись от чтения.

Пока светло, ему нужно успеть прочитать больше, чтобы обдумать мысли Арриана и усвоить их.

«Гунны сражаются, преимущественно, в седле», – размышлял Эйрих. – «Но под их властью много народов, сражающихся пешими. Те же готы, что ушли под руку захватчиков – у них есть конница, но основное войско будет биться на своих двоих».

Следует знать, что на тяжёлую кавалерию полагаются как гунны так и восточные римляне. И ещё вестготы.

В возможность сформировать из готского воинства македонскую фалангу Эйрих не верил, но нужно какое-то решение… Возможно, Арриан придумал что-то, но, чтобы узнать это, надо прочитать и тщательно обдумать его труд…

– Эйрих! Дозорные видят отряд в сотню римлян на тракте! – крикнул ему Хумул. – Что-то вынюхивают рядом с трупами разбойников!

Бывший охотник стоял у импровизированного каменного заграждения. Там же находился только что прибывший посыльный от дозорных.

– Полная тишина в лагере! – вскочил Эйрих. – К оружию все, кто может его держать!

Прибытие отряда римлян – это безоговорочное доказательство того, что власти Афин прекрасно поняли, что произошло на вилле Самароса и отправили погоню.

«Хотя, может быть, они подумали, что это рабы убили хозяина и бежали – такое ведь случается сплошь и рядом», – пришла в голову Эйриха мысль. – «Хотя какая разница? Против сотни римских легионеров мы просто так не выстоим…»

– Что будем делать, Эйрих? – спросил обеспокоенный Ниман Наус.

– Ты, Хумул, остаёшься здесь, за оградой, со всеми ранеными, которые могут стоять и держать оружие, – выработал решение Эйрих. – Наус, ты берёшь всех здоровых и отходишь, прямо сейчас, поглубже в чащу, что к югу от нас. Я же буду действовать один, но возьму с собой сигнальный рог…

/19 января 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, провинция Ахейя, в неком ущелье, где скрылись неизвестные/

Тулий ехал во главе походной колонны и внимательно поглядывал по сторонам. От рабов не стоит ждать подлого нападения из засады, но опыт сражений в V-ом легионе научил его, что случается всякое.

Поэтому два десятка движутся отдельно от основной центурии, чтобы, в случае чего, ударить атаковавшему из засады противнику в тыл или во фланг. Декан Александр – компетентный командир, поэтому не подведёт. Впрочем, Тулий не особо верил в реальность засады от беглых рабов.

Но нестыковки в этом деле его очень беспокоили.

С варварскими разбойниками воевали точно не беглые рабы. Осмотр тел показал, что все убитые – варвары. Ни одного грека или римлянина – определялось это, как правило, чистотой тел. Варвары, как известно, если и моются, то далеко не все, ибо у них нет для этого возможности, особенно, когда они долгое время пребывают в лесу.

И все убитые грязны телом, бородаты, вонючи, причём не только трупной вонью. Это варвары.

Можно подумать, что беглые рабы, наткнувшись на варваров, перебили всех, а затем забрали с собой тела своих погибших.

Это звучало как бред, потому что они в бегах, у них просто не должно быть на это времени. А ещё их должно быть, максимум, человек сорок, а следы указывают на сотню, ещё и при скоте.

И Тулию следовало подумать, что это вообще какой-то другой отряд, если бы следы не говорили о том, что все эти люди, вместе со скотом, вышли из виллы Самароса.

Головная боль, а не расследование.

Раздражённо потерев гладко выбритый подбородок, Тулий обвёл взглядом окружающий лес, а затем увидел мальчика на белом коне. Причём, его взгляд сначала скользнул мимо, но затем вернулся, когда разум зафиксировал нестыковку в общей панораме.

Мальчик сидел в седле, пристальным взглядом смотря прямо на Тулия. Рост мальчика, если примерно, где-то пять футов, волосы светлые, глаза… кажется, голубые. Облачён в кольчугу, шлем, вооружён луком. Колчан держит на гуннский манер – на правом бедре, а не за спиной.

– Тревога! Оборонительное построение!!! – спохватился Туллий. – Живее, вы, бестол…

Мальчик вскинул лук и произвёл выстрел. Квестор, будто в замедленном мире, проследил весь полёт стрелы, понимая, что не успевает поднять щит. Стрела врезалась ему в левое плечо, аккурат над щитом, под кольчужный наплечник.

– Застрелите его… – произнёс квестор, ощущая острую боль в руке.

Всадник, совершенно безэмоционально оценив результат стрельбы, поморщился, после чего развернул коня и ускакал прочь.

Глава восемнадцатая. Без выхода

/19 января 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, провинция Ахейя, в неком ущелье, у лагеря Эйриха/

Мчаться через лес во весь опор – это плохой план, поэтому Эйрих не спешил.

А если знать, что ему нельзя исчезать с глаз римлян, то тем более – надо было изобразить спешку и стремление скрыться, но, одновременно с этим, не скрываться из виду.