Чингиз-наме

Из разбора значений слова йуз и его производных можно сделать вывод, что выявление его истинного значения, причин семантических сдвигов в каждом особом случае требует сугубо индивидуального подхода и совершенно конкретного текстологического и исторического анализа.

Подводя итог сказанному, приведем следующую цитату из работы Ю. А. Зуева, который предпринял еще одну попытку продвинуться вперед в решении проблемы жузов: “Дискуссии, посвященной данному вопросу, отведено уже немало страниц в ученых изданиях, однако общего мнения на этот счет из-за отсутствия конкретных письменных свидетельств пока не достигнуто. По этой же причине большинство опытов реконструкции ранней истории жузов и их семантики основывается на отыскании более или менее созвучных фонетических параллелей слова жуз в исторических документах без привлечения контекста, поэтому заключения, сделанные таким путем, лишены научной доказательности”[99].

Действительно, новых свидетельств употребления в источниках термина йуз/жуз после выхода в свет работы В. В. Вельяминова-Зернова, от которой ведет свой отсчет Ю. А. Зуев, найдено не так уж много, но они есть и введены в научный обиход, например сведения об употреблении в источниках названия Йуз-Орда, которые мы приводим. Поэтому правомерным является утверждение, что в решении проблемы жузов наметился определенный сдвиг.

Что касается отыскания “более или менее созвучных фонетических параллелей слову жуз в исторических документах”, то следует сказать, что специалисты ищут прежде всего не фонетические созвучия, а само слово йуз / жуз и ведут поиск сдвигов его семантики в сторону специфического казахского значения жуз. Но не пренебрегают они и фонетическими параллелями, исследуя их с соблюдением правил исторической фонетики и семасиологии. Работа Ю. А. Зуева может служить иллюстрацией применения такого, безусловно, правомерного, исследовательского приема.

Увлеченный собственными гипотезами и концепциями, часть которых вызывает интерес, Ю. А. Зуев, конечно же, несправедлив и неточен в утверждении, что в большинстве исследований проблемы жузов не привлекается контекст изучаемых источников.

Орды Большая, Средняя, Малая. В проблеме такого наименования орд выявляется несколько аспектов. Во-первых, почему они получали названия больших, средних, малых, т. е. каким было первоначальное значение этих детерминативов и каким стало впоследствии. Во-вторых, когда возникли эти названия. В-третьих, сколько их было в разных конкретных случаях.

Для выяснения этих вопросов, естественно, следует обратиться к более раннему времени, ко времени их возникновения. При этом выявляется, что все вышеназванные аспекты проблемы в их конкретных проявлениях могут быть удовлетворительно решены в рамках послемонгольского времени. С такими же вопросами сталкивается и исследователь более раннего времени, но в целом и в предмонгольское время они принципиально решаются так же, как и для времени после татаро-монголь-ских завоеваний.

Прежде всего нужно сказать, что слова большая, средняя, малая (меньшая) в приложении к ордам-ставкам и ордам-объединениям означают их иерархию в системе господства-подчинения в разных планах, но не по времени возникновения. С момента появления орд, или, жузов, такая последовательность может иметь связь, но не причинную, а сопутствующую[100].

Например, главная, старшая ставка Чагатаидов в долине реки Или именовалась ***Улуг-Иф[101](Улуг-эв) 'Старшая Орда-Ставка', 'Старшая Юрта', 'Старший Дом'. Смысл этого названия в том, что это была главная ставка среди прочих ставок Чагатаидов. Имели ли ставки других Чагатаидов наименования средняя, младшая и т. п. или они назывались по имени возглавлявших их Чагатаидов, мы не знаем, да это и несущественно, так как главное в том, что Улуг-Иф именовался так потому, что он главенствовал над ставками других Чагатаидов.

Большой Ордой называлась ставка поздних ханов Золотой Орды. И в этом случае слово большая означало 'старшая', так как ханы, возглавлявшие эту ставку, претендовали на политическое старшинство в отношении других ставок-орд, которых стало много.