Чёрная Армада

— А ненужный риск? — подал голос вечно недовольный Ковальский. — Кто может гарантировать, что эта опасность снова не поджидает нас?

Я мог гарантировать. «Осьминог» ушёл оттуда. Он ударит где-то в другом месте. Но спорить я не стал.

— Прошлый опыт показывает, что эта пакость не приходит два раза на одно место, — отмахнулся Герт. — Ещё возражения имеются?

Молчание сошло за согласие.

— Мы идём туда, — подвёл итог Герт.

Как я и ожидал, ничего нового мы не обнаружили. Зато обогнули все препятствия и снова вышли на основной маршрут. Шаг за шагом, километр за километром мы приближались к вражеской цитадели. Во второй половине дня мы наткнулись на очередной пункт контроля, установленный рагнитами. И опять Антон вовремя почувствовал его присутствие.

— На том склоне нас засекут. Зона контроля проходит ста метрами ниже того уровня, где мы находимся, — пояснил он.

— Значит, можно даже посмотреть на этот агрегат? — спросил я.

— Вон с той точки. — Антон указал рукой. — И осторожно.

Мы подошли к месту, где склон резко уходил вниз. Я нацепил квантовые очки-бинокль. В них хорошо была видна расположенная в нескольких километрах от нас трёхметровой высоты белая пирамида, утыканная штырями. По поводу рагнитов и их техники я перелопатил гору информации. Но одно дело — прилежно изучать нудные отчёты и просматривать СТ-графии, и совсем другое — видеть перед собой творение нечеловеческих рук. Я почувствовал болезненно-жадное любопытство и даже страх. Но страх не перед рагнитами, а перед безднами пространства, разделяющими нас, наши культуры, традиции, мироощущение. И ещё я ощутил отвращение и к нам, и к ним. Отвращение оттого, что двум цивилизациям нужно было преодолеть долгие световые годы, встретиться на чужой для обеих планете и всё для того, чтобы в ярости уничтожить друг друга.

— Непонятно, — сказал Герт. — Зачем рагниты бросились устанавливать везде контрольные устройства? Раньше они не слишком этим увлекались.

— Может, набрели на следы наших прошлых групп? — предположил я

— Исключено. Хотя… Если это так — они наготове. «Пирамиды» — это ещё полбеды. Их легче засечь. Хуже, если они разбросали «глаза» — небольшие системы, считывающие и передающие в форт визуальную информацию.

— Думаешь, Антон не различит их?

— Различу, — отмахнулся Антон. — Большой аппарат, маленький — всё равно на фоне полного отсутствия технической активности засечь его не так уж трудно. Если умеешь, конечно.

— Достаточно пропустить один, — вздохнул Герт. — Ну что, опять в обход? Если эта чёртова аппаратура и дальше везде понатыкана, то мы можем исчерпать весь резерв времени и напрочь выбиться из графика.

Квантовый бинокль был ещё на мне. Я осмотрелся, прикидывая, как бы лучше обогнуть зону контроля. Где-то в километре от того места, где мы остановились, среди скальных обломков, напоминавших зубы гигантского зверя, который затаился на время, а потом воспрянет и стряхнёт с себя груз гор, я заметил какое-то движение.

— Гляди, — толкнул я в бок Герта. Он всмотрелся туда, куда я ему указал. В том месте на какую-то секунду возник и тут же исчез силуэт.

— Видел?

— Вроде бы да. Горный козёл или пантера?

— Ничего подобного. Я успел прощупать его. Это человек.

— Если это рагнит, — поморщился, как от зубной боли, Герт, — жди теперь звено боевых глайдеров.

— Если только они не захотят поиграть с нами в кошки-мышки, — заметил Антон.

— Эти не захотят, — возразил Герт. — У них очень силён рефлекс хищников-убийц. Если они видят добычу, то должны сразу же вцепиться в неё.

— Утром я уже видел нечто подобное. Я рассказал о своём утреннем видении.

— Почему же ты сразу не доложил обо всём? — недовольно осведомился Герт.

— Я сказал Маклину. Но он ничего не почувствовал. Я решил, что мне или показалось, или я видел астральный объект.

— Ты делаешь ошибки. С Уолтером ты тоже что-то почувствовал и не настоял на своём. Он мог бы быть жив… А, ладно, теперь ничего уже не изменишь. Но учтите все — положение осложняется. Если есть хоть малейшие опасения, ощущения, идеи — тут же доводить их до меня и до всех. Ясно?

— Куда уж яснее.

Как обычно, обходной путь оказался тяжелее прямого. Пропасти, крутые склоны, камни, вырывающиеся из-под ног и вызывающие камнепады, и ещё масса подобных удовольствий. Мы всё больше забирали вправо и всё больше теряли времени. Если так пойдёт дальше, опасения Герта насчёт того, что мы выбьемся из графика, оправдаются. Тогда по прибытии на место нам останется только прослезиться и помахать платочком вслед улетающему «Изумрудному страннику».

В одном месте на гребне горы осторожный Ковальский наступил на карниз и вместе с куском породы ухнул вниз с двухсотметровой высоты. И надо же — как раз перед этим, посчитав, что участок не особенно опасный, он отстегнул страховку, мешающую его движениям. Тут бы ему и пришёл конец, если бы он не успел среагировать и переместиться на три метра в сторону — на выступ. Перемещение отняло у него уйму сил, и нам пришлось задержаться для того, чтобы привести его в порядок.