Читаем Чёрная кошка полностью

Вот это уже была чистая политика. Более того, фильм во многом изменил политический климат в стране. На него стояли очереди по всей России – ночами. Жгли костры; выходя после просмотра, люди бросали в них свои партбилеты. Фильм получил три «Ники» – за сценарий, за режиссуру и за лучший документальный фильм.

Многое я не досказал в этом фильме. Хотелось поговорить об истоках – как же так получилось? Почему мы стали такими? Новый фильм назывался – «Россия, которую мы потеряли».

А в августе 91-го случилась революция. Кто-то называет ее демократической, многие – буржуазной, я лично – криминальной. Именно в августе 91-го началось беспощадное разграбление и разрушение России. А поскольку дело касалось одной шестой части света, я назвал ее еще и Великой.

«Великая криминальная революция» – так назывался этот фильм. Мало кто его видел. Осмелился показать только один телеканал. Фильм и сейчас боятся показывать. Но время его еще придет. Когда мы сможем трезво смотреть на прошлое, мужественно оценить, что мы сделали со своей страной, эти документальные кадры – по сути, история разграбления нашей родины – пригодятся, я уверен, и историкам и обществу в целом.

<p>«Ворошиловский стрелок». 1999</p>

Первые четыре года работы в Парламенте я не мог отвлекаться на режиссуру. Шла война. Меня избрали Председателем Первой парламентской комиссии – по чеченскому кризису. Приходилось все время мотаться на эту чудовищную, заранее проигранную войну. Потому что задумали ее и руководили ею неучи и предатели – из Кремля. Против хорошо подготовленной, до зубов вооруженной (Ельциным!) армии Дудаева бросили необученных мальчишек. Да и тех наковыряли по всей стране (армия к тому времени была совершенно разрушена и небоеспособна). В танках сидели… сводные экипажи!! То есть люди, которые познакомились перед самым боем. Генерал армии Варенников, знаменосец Победы (на параде Победы в 45-м он нес Знамя Победы), давая показания парламентской комиссии, сказал:

– Я не знаю, что такое сводный экипаж. В армии есть сводный оркестр. Да и то музыкантам дают время, чтобы сыграться…

Гибли – сотнями ежедневно! – наши солдаты, наши дети. Снаряды уже стали рваться совсем рядом со мной. Погиб мальчишка-сосед – из квартиры над нами. В январе 95-го в Грозном ранили сына, он потерял ногу…

К несчастью, у нашего народа короткая память. Напомню об одном черном дне нашей истории. Вернее – черной ночи. В новогоднюю ночь 95-го года министр обороны Грачев (тот, который хвастался, что ему хватит одного батальона, дабы усмирить Чечню) праздновал день рождения. Разумеется, не вблизи от поля сражения… Где-то в эти же дни по телевизору показывали: Ельцин приехал к Назарбаеву, в Казахстан… Вусмерть пьяного Президента еле стащили с трапа самолета…

В черную новогоднюю ночь 95 года в Грозный вошла Майкопская танковая бригада. Танки – в город? Ночью?.. Без прикрытия?..

Все танки были хладнокровно расстреляны гранатометами из окон. Сводные экипажи сгорели живьем. Не уцелел никто.

А потом еще была цепь страшных предательств. Кончилось тем, что после окончательной «победы» над боевиками, чеченцы в один прекрасный день без труда взяли Грозный и заставили Россию подписать мир…

Сталина – за начало войны, за бессмысленную гибель миллионов в первые ее два года – осудил хотя бы Суд Истории. Ельцин, конечно, не Сталин. Сталин был гением – он уничтожал миллионы. А Ельцин – пигмей, он истребил десятки тысяч (не только на войне, разумеется). Но никто его судить пока не собирается. Похоже, и Суд Истории не состоится. Слишком коротка у нас память, мы уже готовы все забыть.

До кино ли мне было в эти годы! Но пришлось заняться именно кинематографом – уже из кресла Председателя Комитета по культуре Государственной Думы. Кинематограф к тому времени – 1996 год – совсем загнулся. Как загнулось, погибло все остальное: армия, промышленность, школа, деревня… Как погиб, к примеру, Северный морской путь, который русские люди осваивали триста лет (пришел Гайдар, сказал: нам это не надо)… В один миг все было разворовано и разрушено.

Исчезли с морских просторов России десятки тысяч кораблей. Опустела, осиротела без движения Волга… Там даже стерлядь снова появилась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство