Чёрная кошка

Что уж говорить о кинематографе. Киностудии опустели, там стоял отвратительный запах запустения и разрухи; всюду бегали крысы…

Иду я как-то по коридору «Мосфильма», навстречу бросается женщина, одна из старых сотрудниц:

– Господи, как я рада!

– Чему?

– Вижу живого режиссера!..

Страшный для кинематографа 96 год! Казалось, кинематографу никогда не выползти из ямы.

Но попробовать можно…

Что только не пришлось сделать… Я организовал парламентский киноклуб в Думе. Ко мне в думскую гостиную приходили самые видные деятели искусства и за рюмкой чая уговаривали руководителей фракций принять закон… Да что там, мне пришлось поговорить почти с каждым депутатом, выпить с ним… Удивляюсь, как я не стал законченным алкоголиком.

Короче, к концу года закон был принят. 1997 год можно считать годом возрождения российской киноиндустрии. Кино стало расти, как на дрожжах. Потом включились в финансирование кинопроектов телевизионные каналы… И пошло-поехало… Сейчас российская киноиндустрия, пожалуй, самая мощная в Европе.

Теперь, когда меня спрашивают: «Не жалеете, что столько лет потеряли в Думе?.. Столько фильмов могли бы снять…» Я с чистым сердцем отвечаю: «Если бы меня не было в Думе, может быть, и кино бы не было…»

Шутка, конечно. Но как говорится: «в каждой шутке есть доля шутки». В 1998 году я и сам решил снять картину. О чем и про что снимать? Я понимал: помимо художественности фильм должен быть очень гражданственным. Гражданская позиция художника – для меня это и сейчас самое главное в оценке художественного произведения. А тогда… Кровоточили раны, нанесенные моей родине.

Больше всего мне было жалко стариков. Испытали такие муки, выиграли страшную войну, всю послевоенную жизнь горбили спину на государство – ради будущего. И вот это будущее наступило. Каким ужасным оказался его лик. Стариков ограбили, унизили, растоптали, заставили бродить по помойкам и проклинать новых оккупантов.

Как защитить старшее поколение, к которому я, нормальный здоровый человек, ничего, кроме безграничного уважения, испытывать не могу. Какого придумать героя?

Тут мне попалась маленькая повесть Виктора Пронина. И там – старик… Настоящий мужчина – как я это понимаю. То есть человек, способный отстоять собственное достоинство, защитить себя, женщину, ребенка, Родину, наконец.

«Мой герой», подумал я. «Пусть он собственным поступком и защитит честь своего поколения». Кто его будет играть? Конечно, Михаил Ульянов! – ни о каком другом артисте я и подумать не мог. Мы немедленно взялись за сценарий. Мы – это Саша Бородянский, великолепный драматург, Юра Поляков, лучший, на мой взгляд, современный писатель, и я. Сценарий доделывался, осовременивался и на съемочной площадке. В этом процессе участвовала вся группа, все актеры. Перед съемками я собрал группу и произнес речь: