Чёрная кошка

Впрочем, одну вспомнил – приличную. Про режиссера Рошаля: «вулкан, извергающий вату».

Лекции по зарубежной литературе в киноинституте нам читала полная, в возрасте, женщина с добрым, открытым лицом. О Данте, Боккаччо, Петрарке она говорила, задыхаясь от любви, от переполняющих ее чувств. Было впечатление, что она находится на пике сексуального наслаждения. Слушать ее без смеха я не мог. Сразу вспоминал определение, данное ей Эйзенштейном. Похабное, циничное, но, что делать, точное. Он сказал про нее: «ей засунули и забыли вынуть».

Алма-Ата, 1943 год. Эйзенштейн снимает «Ивана Грозного». В кадре – Серафима Бирман. Серафиму он недолюбливал. Известно, что он хотел снимать Раневскую, долго боролся за нее; не дали.

Итак, сцена на съемочной площадке.

Эйзенштейн: – Серафима, сейчас снимаем твой крупный план. Вскрикнешь так вот: А-а! (Показывает.)

Бирман: – Как это?

Эйзенштейн: – Ну вот так! (Опять показывает.) Со смесью изумления и возмущения.

Бирман: – Не понимаю.

Эйзенштейн: – Да что тут понимать?!

Бирман: – А я не понимаю. Вы – режиссер. Обязаны объяснить актрисе, а не кривляться.

Эйзенштейн (раздраженно): – Не понимаешь?

Бирман (с ненавистью, по слогам): – Не по-ни-маю!

Эйзенштейн (раздумчиво): – Значит, не понимаешь… Вася! – обращается он к осветителю. – Покажи ей х…й!

Бирман: – А-а-а! (изумленно и возмущенно).

Эйзенштейн: – Вот так и снимаем.

Жертва Фишера (Марк Тайманов)

Вспоминаю анекдот: «Футбол, боулинг, теннис, гольф… Чем человек богаче, тем меньше у него шарики для игры».

Ельцин, будучи партократом, был волейболистом (говорят, хорошим). Когда перекрасился в демократа, стал теннисистом. Положение обязывает. А вдруг Клинтон позовет сыграть партию?

Теннис – спорт для богатых. Или, скажем так, – для обеспеченных.

Теперь у миллионеров новая забава – гольф. Этот замечательный вид спорта уж точно – только для богатых. Даже среднему классу (которого, кстати, у нас все еще нет) он недоступен.

Россия (СССР) была великой шахматной державой. Большинство чемпионов мира из России: Алехин, Ботвинник, Смыслов, Петросян, Спасский, Карпов, Каспаров… В шахматы играли все, вся страна. В школе, в научно-исследовательских институтах, в таксопарках, на бульварах, в поезде, на пляже… Мы слыли интеллектуальной страной – благодаря успехам в науке, любви к чтению, благодаря шахматам, конечно. И потому могли смело смотреть в глаза богатому иностранцу: богатый, но не очень образованный всегда чувствует превосходство хоть и бедного, но образованного человека.

Теперь во многих странах начинают понимать необходимость шахмат. Вводят обучение шахматам в школе. Они развивают память (старение человека начинается тогда, когда слабеет память). Они развивают сообразительность, тактическое и стратегическое мышление.

А в бывшей шахматной державе 99 % молодежи не знают, как двигаются фигуры по шахматной доске.

Трудно сказать, что такое шахматы – спорт, наука или искусство? Этим они и интересны, в этом их загадка. Древней игре не одна тысяча лет, и шахматы будут волновать человечество, пока оно не исчезнет с лица планеты. Они неисчерпаемы.

Неисчерпаемы, многогранно талантливы и сами великие шахматисты. Я знаком со многими гроссмейстерами: с Ботвинником, Смысловым, Лилиенталем, Спасским, Карповым, с новой чемпионкой мира Александрой Костенюк (она даже сыграла у меня в фильме «Благословите женщину» большую роль). С некоторыми из чемпионов даже сгонял партейку-другую. С Карповым, например, партий пятьдесят – с огромной форой, конечно, но и с абсолютно неутешительным результатом.