Чёрная луна

В этот момент в кабинет ворвалась растрепанная Лиза со старым пакетом, в котором лежал детский башмачок и записка. Сергей посмотрел на листок бумаги и узнал те же буквы, что и на Лизином заявлении о пропаже. «Ведь без экспертизы ясно, что писала ты. Чем же помешал тебе этот ребенок? Надеюсь, все же, что ты не трогала сына и он где-нибудь на даче с сообщниками в нормальных условиях. Вы получите деньги и… или ты все-таки его убила…, но тогда зачем деньги? Что же ты за человек такой, Лиза?». Сергей прислушался к себе, чтобы подобрать правильные слова для диалога с ней. Он почему-то подумал о том, что, наверное, все углы этой старой башни за его окном покрыты паутиной от времени. И задумчиво сказал, будто обращался не к Лизе, а куда-то в пространство:

– У меня такое ощущение, будто придется содрать липкую паутину с глаз, чтобы разобраться в этом деле, – и твердо добавил: – Может сразу скажешь, где Лев?

Лиза покраснела. Ладошки стали влажные. Пот градом обрушился на нее. Она покорно ответила:

– Он у стены монастыря. Со стороны воды. Под горой листвы и веток.

***

Лиза думала, что Андрей – ее настоящая любовь. Это было чистой иллюзией. Он просто не бил ее, ничего не запрещал, его настроение было всегда понятным – оно не колебалось от любви до ненависти. Вот и все, это было главным.

Услышав историю о первом браке Лизы, Андрея обуревала идея спасти ее от жуткого прошлого и стать для нее принцем. Может быть даже героем – но в этом он себе не признавался. Ему было важно чувствовать себя хорошим, а на фоне тирана он выглядел именно таким.

Они поженились, Лиза родила от него второго ребенка Мишу. Ей казалось, что вот теперь они заживут счастливо, без боли, идеальной жизнью. Второй брак оказался мрачным по-своему. Общих тем у швеи и пожарного не было, о чувствах они предпочитали не говорить, проявлять их тоже казалось лишним. Дома было всегда холодно и тихо. Не было скандалов, не было внезапных подарков и цветов, зато была стабильная зарплата и видимость нормальной жизни. Они копили на ремонт и оба соглашались в том, что он важнее поездки на море. Муж и жена не стали друг другу близкими друзьями, но стали идеальными и удобкными сожителями с детьми. Только иногда он мог сказать, что она не ценит этой спокойной жизни. Тогда она чуть ли не кидалась ему в ноги с благодарностью – лишь бы не было ссоры.

И все было бы хорошо, только она все время срывалась на старшего сына – орала и колотила его. Мать вымораживали голос ребенка, внешность и сам факт его существования. Из-за него, думала Лиза, она по жизни нервная и недовольная. Ей вечно хотелось сдать его в детдом – но так ведь нельзя.

Однажды, Лев случайно разбил вазу, которую мать вытащила из серванта, чтобы протереть. Но хрусталь пришлось оставить без присмотра, потому что сломалась стиральная машинка, Лиза только что закрыла дверь за мастером, который приходил, чтобы заменить старый шланг на новый. Стресс вызванный поломкой бытовой техники, залитая водой ванная, нестиранное белье, непредвиденные траты и потеря времени – все это давило на тонкую внутреннюю грань, отделяющую Лизу от психоза.

И вдруг в зале раздался звук бьющегося стекла. Лиза сиганула в комнату. При виде осколков на полу ее глаза стали похожими на отверстия из башни – такие же огромные и источающие мрак.

В тот день дома никогда не было. И мать сорвалась на ребенка. Она отдубасила Леву шлангом от старой стиральной машинки. Такого детского крика Лиза еще не слышала. Она на несколько секунд пришла в себя и с ужасом отбросила шланг. Но злоба накатила снова, и она стала шлепать сына рукой по попе. При этом она и сама плакала – тут же брала Леву на руки, обнимала, целовала, просила прощения, умоляла заткнуться и не орать. А в конце зажимала мальчику рот и нос, угрожала, что выбросит его с балкона, если тот расскажет отцу или брату. В конце концов в ужасе от самой себя Лиза закрылась в ванной до тех пор, пока он не успокоился: «Главное, чтобы он к приходу Андрея и Миши пришел в себя».

Собирая воду с пола в ванной, а затем запихивая одежду в отремонтированную стиральную машинку, Лиза размышляла. Сердце ее бешено колотилось, взывая к материнскому инстинкту, сообщая о том, что ребенка надо обезопасить от нее самой. Может отдать бабушкам или дедушкам. Ее родители давно умерли, поэтому Лиза не поленилась навестить мать бывшего мужа.