«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Впрочем, как советует почтенный исследователь, «теперь обратимся к содержанию» [75; 200]. При изложении документа М. Солонин его весьма сильно сокращает. По существу, в тексте книги М. Солонина цитируется только участок текста с ближайшей стратегической и ближайшей задачами Юго-Западного фронта. Совершенно «естественно», что при передаче стратегической задачи ЮЗФ «под сокращение» попадают действия против Румынии и Венгрии, ибо действия эти заключаются в прочном обеспечении границы с указанными государствами, а не в нападении на них.

Напомним, что ближайшей стратегической целью ЮЗФ в «Записке…» М.А. Пуркаева было наступление на Люблин, Кельце, Радом и Краков, а ближайшей задачей – во взаимодействии с 4-й армией ЗФ окружить и уничтожить противника восточнее р. Висла с развитием наступления на Кельце-Краков. Т.е. начштаба КОВО принимает к исполнению задачи, которые ставят ЮЗФ «Соображения…» от 18 сентября 1940 года. В этой связи нам совершенно не понятно, почему М. Солонин сосредотачивает своё внимание именно на «Записке…» начальника штаба КОВО? Всё-таки это производный документ. Наверное, потому, что его посредством хочет доказать существование плана «Гроза» (Большого Плана, как его называет М.Солонин [75; 197, 204]), по которому действия ЮЗФ – однозначно главные действия при нападении на Германию. «Мерецковские» же «Соображения…» дуалистичны (допускали главные события и на Северном ТВД), а главное – они говорили об агрессии против СССР.

Но ведь совершенно ясно, что М.А. Пуркаев не может предложить ничего, что принципиально бы отличалось от того, что предлагал начальник Генштаба К.А. Мерецков и что было утверждено правительством 14 октября 1940 года. Не может начштаба КОВО сказать: « А давайте нападём на Германию!» – когда Генштаб и правительство решили: «В случае нападения Германии надёжной обороной границы обеспечиваем отмобилизование, сосредоточение и развёртывание основных сил РККА (в частности, ЮЗФ), а потом в полосе ЮЗФ наносим главный удар по противнику».

Конечно, дома, в свободное от службы время М.А. Пуркаев мог планировать всё, что угодно: и нападение на Германию, и военную экспедицию на Марс с целью присоединения его к Союзу ССР в качестве одной из союзных республик. Но в «Записке… по плану развёртывания…» (официальном документе) ему не оставалось ничего другого, как детализировать утверждённые «Соображения об основах стратегического развёртывания…» от 18 сентября 1940 года, хотел он того или нет, нравились ему «Соображения…» или не нравились.

Неужели М.Солонин не понимает этого? Конечно, понимает. Потому и заканчивает своё воспроизведение «Записки…» изложением ближайшей стратегической и ближайшей задач ЮЗФ (да и то в сокращённом виде). Ни слова об обороне на начальном этапе войны, 27 днях на мобилизацию, сосредоточение и развёртывание, об активных действиях в этот период только советской авиации, – короче, обо всём том, что указывает на отсутствие Большого Плана «Гроза», т.е. плана агрессивной войны против Германии.

По мнению М.Солонина, достаточно констатации того, что ЮЗФ должен был наносить удары на Краков и Люблин. Для почтенного историка этого, и впрямь, достаточно. А вот для «недоверчивого читателя» (словосочетание, употреблённое самим М. Солонинным [75; 201]) может показаться маловато. Поэтому, чтобы читатель не засомневался совсем, М. Солонин прерывает разговор о «Записке…» М.А. Пуркаева сногсшибательным утверждением:

«Планы широкомасштабного наступления Красной Армии с территории «Львовского выступа» в южную Польшу были утверждены и приняты к исполнению. Что подтверждается не бумагами (которые можно подделать) (выделено нами – И.Д., В.С.), не мемуарами (которые порой пишутся бессовестными людьми «на заказ»), а ФАКТИЧЕСКИМ РАЗВЁРТЫВАНИЕМ (выделение крупным шрифтом авторское – И.Д., В.С.), осуществлённым весной-летом 1941 года» [75; 201].

Предварительно М. Солонин «горько пожаловался» на засекреченность советских военных планов: