Чёрная река

…Тихий свист у входа в пещеру повторился. Кесса еле слышно свистнула в ответ и опустила крышку плетёного ларя.

— Всё собрано и сложено, — сказала она, повернувшись к Кирин. Та сметала в кучу очёсы стрякавного волокна — немало жёсткого травяного сора осталось после вычёсывания кудели, немало мохнатых мотков было уложено в ларцы — до поздней осени, когда найдётся время сесть за прялку.

— Скорей бы кончилась эта Стрякава, — проворчала Кирин, вытряхивая очёсы в короб для растопки. — Все руки уже исколоты. Кто там бродит в сумерках?

— Пойду гляну, — Кесса вышмыгнула из пещеры и, насвистывая, спустилась к опустевшим экхам. Вырезанные из камня кольца стояли одиноко — все корабли улетели в степь, а плоты к ним уже не привязывали — Река далеко отступила от обрыва.

— Ну что? — шёпотом спросила она, садясь на камни между двумя экхами.

— Ингейн сказал, что ты хорошо говоришь на Вейронке, — прошептала Сима, опускаясь рядом. — И что хески из разных племён общаются на этом языке между собой. А как говорят эльфы Авлар, он не знает.

— А про Великую Тьму? — Кесса придвинулась ближе. На обрыве она видела смутные тени — сторожа с оружием обходили берег.

— Он говорит, что это очень древние дела, — вздохнула Сима. — Трое тёмных богов сцепились тогда на берегу Бездны. Победил один. А пока они сражались, в Хессе погибло всё живое — даже растения. И то, что было над Хессом, едва не погибло. Тогда эльфы и знорки спустились в Хесс, чтобы прекратить всё это. И прекратили. Ингейн об этом рассказывать не любит. А по мне — это была бы лучшая из легенд.

— Трое тёмных богов, — еле слышно повторила Кесса. — Откуда их столько? Я слышала только о Вай…

Сима ладонью закрыла ей рот.

— Не надо поминать его, — прошептала она. — Это скверная примета. И дед тебя заругает.

— Ладно, не буду, — отозвалась Кесса, отведя руку Симы. — Хотя Речник Айому говорит так, когда ему что-то не нравится. И ничего не случается. А что ещё рассказал Ингейн?

— Сказал, что мы очень любопытные знорки, — нахмурилась Сима. — И он сам ничего не знает. Ни про Инальтеков, ни про Хальконов, ни про Существ Сиркеса. Выходит, Ингейн в своей стране не был Речником. Он такой же житель, как мы. Только умеет колдовать. А там, наверное, все умеют.

— Хорошо им, — вздохнула Кесса.

— Так что ты думаешь? — в нетерпении заёрзала Сима. — Ты пойдёшь?

— Завтра в ночь, — прошептала Кесса, оглянувшись на обрыв — сторожа прошли мимо. — Уйду, едва стемнеет. Пойду пешком вдоль берега — пусть думают, что ушла недалеко — а внизу найду плот или попутную хиндиксу. Немного денег у меня есть.

— Ага, ага, — сверкнула глазами Сима. — Хорошо! И ты не боишься?.. А куда пойдёшь?

— На станцию, — ответила Кесса. — К сарматам. Если увижу живьём древние строения, легче будет понять, что показывает Зеркало.

— А в Хесс? Ты не хочешь спуститься в Хесс? — снова заёрзала Сима. — Вдруг ты найдёшь живых Чёрных Речников! Как тот, кто помог родичам Ингейна…

— Я не успею, — вздохнула Кесса. — Меня раньше начнут искать. А было бы неплохо. Ты пойдёшь со мной?

— Ничего не выйдет, — помотала головой Сима. — Завтра дед летит в Стрякавную Падь, и я с ним. Ты ведь ненадолго уходишь?

— На неделю, не больше, — ответила Кесса. — Если раньше не поймают. Посмотрю — и обратно. Ты присмотришь за Фейром?

— Ага, — кивнула Сима. — А Зеркало? У меня не выйдет взять его в степь. А тут из него без присмотра что-нибудь вылезет. Ладно ещё, если люди — а если крылатая гиена?

— Я заберу его, — качнула головой Кесса. — Покажу ему станцию. Может, оно вспомнит что-нибудь.

— У тебя есть вещи для путешествия? — забеспокоилась Сима. — Я постараюсь стянуть связку рыбы…

— Я поймаю что-нибудь в пути, — отмахнулась Кесса. — Надо взять хороший нож…

— Тот, что твой отец у куванцев отобрал! — сверкнула глазами Сима. — Тот, с рукояткой из зуба крысы…

— А! — усмехнулась Кесса. — Да, это хороший нож. И гребень из кости дракона — помнишь, дед купил его у синдалийцев?

— Да, это нужная вещь, — закивала Сима. — Главное, не забудь броню Ронимиры! И… не нападай там ни на кого, ладно? Всё-таки мы ещё не очень хорошие воины…

— Я разойдусь со всеми мирно, — пообещала Кесса. — Как Речник Фрисс. Никому не будет стыдно за меня. А ты, как вернёшься из степи, расскажи моим родичам, где я… если вдруг я не вернусь к тому времени.

— Само собой, расскажу, — Сима протянула Кессе руку. — А потом ты вернёшься — и тоже будешь рассказывать. Чёрная Речница Кесса… ты придумаешь себе прозвище?

— Это не так просто делается, — хмыкнула та, обнимая Симу. — Сначала я стану Речницей. И мы встретимся тут, в Фейре, и я буду Чёрной Речницей, первой за триста лет, а ты — великой колдуньей. Тебе тогда тоже понадобится прозвище!