Чёрная Тень

– Здравствуй, сестра, – сказала другая аргоси, подойдя к нам. Она завела руки назад и расстегнула застежку, скреплявшую полосу ткани, которая закрывала нижнюю часть ее лица. Я думал, что у нее чудовищные шрамы или что-то в этом роде, но на самом деле лицо у нее было самое обычное. Кожа у нее была темнее, чем у Фериус, она была скорее из берабесков, чем из дароменов, но с тем же успехом могла быть джен-теп или из приграничья. Столетия переселений через моря образовали на нашем континенте смесь культур, объединенных скорее их целями, нежели кровными узами.

– Малыш? – сказала Фериус.

– Что?

– Во время драки мне, случайно, не досталось по голове?

– Я не заметил.

Она вздохнула.

– Я так и подумала. Привет, Рози.

Я повернулся к другой аргоси.

– Рози? Вас так зовут?

Выражение лица второй аргоси стало страдальческим. И раздраженным.

– Идущая по пути Полевых Ромашек слишком часто находит утешение в глуповатых развлечениях.

– В точку, – сказала Фериус и протянула мне руку. – Помоги мне встать, малыш. Нет смысла откладывать.

Что-то в выражении ее лица меня насторожило.

– Откладывать что? – спросил я.

Ей с трудом удалось даже сесть, она морщилась от боли.

– Надо надрать Рози задницу.

– Что? Ты серьезно? Она помогла нам спастись! И потом, у тебя три ребра сломаны. Ты едва не умерла!

– Жизнь коротка. И важное нужно успеть, пока ты еще жив.

Я посмотрел туда, где Сенейра чистила ослика щеткой. Может, хоть она сможет сказать мне, что, пес побери, здесь происходит. Вторую аргоси слова Фериус не обеспокоили и не насмешили.

– Боюсь, что нам придется отложить возможность… как ты любишь говорить? Ах да, «подрацца», – она опустилась на колени и снова запустила руку в складки своей одежды, но на этот раз извлекла колоду карт. – У меня есть новости.

Фериус поджала губы, глядя на карты, потом достала собственную колоду из своего кожаного жилета. Это была ее настоящая колода – каждая масть в ней представляла народ и его образ жизни, их она называла «конкордансами». Другие карты, особые, по словам Фериус, у каждого аргоси свои. Эти, называемые «дискордансами», изображали людей или события, которые могли изменить ход истории.

– Давай начнем, – сказала Фериус. – Но в следующий раз, Рози, мы с тобой сойдемся на пару раундов.

Вторая аргоси села напротив нее и начала раскладывать свои карты рубашками вверх. Фериус проделала со своими то же самое.

– Что ты делаешь? – спросил я. – Еще минуту назад ты собиралась драться, а теперь ты…

Фериус подняла на меня глаза.

– А на что это еще похоже, малыш? Мы играем в карты.

В первый день знакомства Фериус научила меня десяткам карточных игр. У меня хорошая память на такие вещи, и я был уверен, что запомнил их все. В какую бы там игру они с Рози ни играли, я такой никогда раньше не видел. Каждая вытягивала наугад семь карт противника, рассматривала и выкладывала в определенный узор. Процесс повторялся с новыми картами, а когда те заканчивались, игроки тасовали колоды, и конца-края этому не было.

Сенейра сидела рядом со мной.

– Наверно, твоя аргоси никогда не рассказывала тебе, что они пользуются картами вместо того, чтобы разговаривать, как нормальные люди?

– Думаю… думаю, что в картинках, изображенных на картах, куда больше смысла, чем мы можем увидеть, – сказал я, все еще не в силах оторвать глаз от странной игры. – А узоры, которые они выкладывают… может быть, так передаются вещи, которые нельзя сказать словами.

Сенейра простонала.

– А теперь и ты заговорил, как они. Я-то надеялась, что хоть кто-то разумный появился, с кем я смогу поговорить.

– Она может поболтать со мной, – протрещал Рейчис, подходя к нам. – Я здесь самый разумный.

– Рейчис говорит, что ты можешь…

– Только не говори, что твой белкокот с тобой разговаривает, – сказала Сенейра.

– Эээ, ладно. А почему бы и нет?

– Потому что я больше чем уверена, что белкокоты не умеют говорить, и надеялась еще немного попритворяться, что ты не сумасшедший.

Рейчис фыркнул.

– А она права, Келлен. Я всегда думал, что ты слегка…

– Заткнись, Рейчис.

Странная карточная игра продолжалась еще примерно час. Время от времени Фериус нарушала молчание каким-нибудь небрежным замечанием вроде «Ну-ну, кто бы мог подумать, что гильдия купцов Гитабрии все-таки разберется с этим» или «Так и знала, что какой-нибудь дароменский генерал в конце концов до него доберется».

Вторая аргоси – мне все еще трудно было называть ее «Рози» – явно предпочитала молчание, так что после девятого или десятого замечания Фериус даже спросила:

– У твоей болтовни есть какая-то цель?

– Мне все нравится. А ты нервничаешь? Всегда можешь сесть на своего осла и съездить в город за выпивкой.

– Выпивка. Курительные соломинки. Эти глупые приграничные словечки. Ты сбилась с пути, сестра.

Фериус положила свои карты на колени.

– Человек собьется с пути только тогда, когда слишком сосредоточится на своей цели.

Другая аргоси тихо фыркнула, влив в этот звук целый океан насмешки. Она кивнула в мою сторону.

– Вот так ты учишь его правилам аргоси? Превращаешь их в поговорки и забавные истории?