Чёрная Тень

Глаза Сенейры сузились до щелочек.

– Скажи нам.

– У вас есть предложение, – я кивнул на связанного Дексана. – Как было для него.

На лице Сенейры появилась улыбка.

– О, гораздо лучше. Мы действительно позволили бы Дексану войти в один из Оазисов, чтобы возобновить его связь с чистым источником магии джен-теп, но тебе мы дадим куда больше.

– Помилование, – сказал я, поскольку именно этого и ожидал. – За мной больше не будут охотиться.

– Ты сможешь жить без страха, вернуться домой. Свобода, а не плен. Комфорт, а не опасения, – Сенейра чуть наклонилась ко мне. – Жизнь, а не смерть.

Я тщательно обдумал каждое сказанное ими слово и наконец сказал:

– Спасибо.

Она наклонила голову.

– О, не так быстро. Сначала ты должен для нас кое-что сделать. Ты перестанешь вмешиваться в наши дела. Ты покинешь Телейдос и никому не расскажешь, что духи этой болотной ведьмочи показали тебе тех, кто теперь под нашей властью. И ты убьешь мага по найму Дексана, чтобы он не смог рассказать то, что ему известно.

Вот это прозвучало заманчиво, но…

– Я так не думаю.

На лице Сенейры вспыхнул гнев.

– Не пытайся торговаться с нами, дитя. Ты…

– Нет, вы не поняли. Я поблагодарил вас не за ваше предложение, а за то, что вы подсказали мне, кто вы такие.

– То есть?

Я кивнул.

– Я уже знал, что только маги высшего класса могли бы сотворить чары, которые нужны для того, что вы тут устроили, и только люди с колоссальным влиянием могли бы согнать столько ищеек, чтобы выследить Дексана. Только лорд-маги обладают такой мощью и такой властью. А потом вы дали мне подсказку, которой мне не хватало: вы сказали, что я смогу вернуться домой.

– Ты нам не веришь?

– Наоборот, теперь все сложилось. Дело в том, что ни один клан джен-теп никогда не сделает такого предложения от имени другого клана, что, кстати, объясняет, почему вы говорите с тем же акцентом, что и я, – я наклонился вперед и посмотрел в лицо Сенейре, но в глаза нашим врагам. – Вы – лорд-маги моего собственного клана.

Еще до того, как я услышал ответ, я представил их лица. Ра-мет, если он все еще жив. Теорэт, Антария, Вэнасп. Я надеялся, что Осья-фест в этом не замешан. Старик мне всегда нравился. Я взял маленькую неглубокую шкатулку, в которой лежали оставшиеся ониксовые браслеты. Потом взял молоточек, который нашел среди вещей Дексана, и разбил браслеты в пыль.

Сенейра стиснула зубы, ее глаза расширились от ярости. Ее руки потянулись к моему горлу, но сама Сенейра никуда не делась, и с силой ее воли они справиться не могли.

– Мы убьем девчонку у тебя на глазах, – сказал голос, его тембр менялся, становился ниже, глубже, слова эхом отдавались от стен комнаты. – Мы используем через нее чары огня и убьем тебя и всех, кто рядом с тобой.

Сияние стало исходить из ее глаз, алое и огненное, с льдисто-синими бликами, словно молния скапливалась внутри шара из пламени. Я испугался, что мы слишком далеко зашли, но потом магия растаяла, и Сенейра, у которой со лба капал пот, сказала:

– Я. Так. Не. Думаю.

Это было потрясающе. Она сопротивлялась их власти одной силой воли, не давая им превратить себя в проводник для их чар. Я знал, что это не может продолжаться вечно, поэтому передал им то, о чем просила Сенейра:

– Держитесь подальше от Семи Песков, лорд-маги. Здесь может быть куда опаснее, чем вы думаете.

Сияние совсем погасло, и на мгновение мне показалось, что они ушли, но потом голос сказал:

– Есть особая преисподняя для тех, кто предает собственный народ, Келлен из дома Ке. Ты обесчестил всех, кто любил тебя.

Я обдумал их последнюю угрозу, что-то в ней меня беспокоило, подобно неразборчивым словам на листе бумаги, подобно навязчивой мухе, от которой не отмахнуться.

– Я никогда не желал зла моему народу, – сказал я, а потом посмотрел в вихрящуюся черноту в глазах Сенейры, словно бы тянущуюся через бесконечные мили до тьмы внутри моих врагов. – Но все равно когда-нибудь я узнаю, кто вы такие, и убью вас.

Рот Сенейры открылся, чтобы произнести что-то еще, но потом она сжала кулаки.

– Нет, больше мы ничего не хотим слышать, – она моргнула, потом посмотрела на меня. Глаза ее снова были зеленые, и в них стояли слезы. – Давай, Келлен, выжги из меня эту нечисть.

Я снова окунул иглу в расплавленную медь и весь следующий час делал то, что нужно было сделать, это было тяжело и опасно. Я с трудом творил требуемые чары, слышать ее крики, пока червь корчился и дергался у нее под кожей, было почти выше моих сил, но я не дрогнул ни разу. Благодаря ее отваге моя рука была твердой, и я ни разу не потерял концентрацию.

Когда все было кончено, крохотные черные песчинки, оставшиеся от червя, скользнули у нее по щекам вместе со слезами. Сенейра стерла их рукавом рубашки. Какое-то время она молчала, но наконец произнесла:

– Спасибо, Келлен.