Чёрная вдова

Этот кошмарный для Ивики разговор состоялся менее трех недель назад. Она хорошо запомнила эту дату — двадцатое сентября, потому что в тот же день рано утром ей позвонила мать и сказала, что в автомобильной аварии под Таллином погиб ее двоюродный брат. Мать спросила, сможет ли она приехать на похороны, как того хотят родственники.

Ивика вышла из ворот виллы Джейн на негнущихся ногах, с одной только мыслью: как Джейн узнала об их отношениях с Томасом? Самое страшное было в том, что Ивика забеременела. Весь вечер она проревела в подушку, надеясь, что Томас позвонит ей. Но он не позвонил ни в этот день, ни на следующий. Она подкараулила его на третий день и сообщила, что ждет ребенка. Томас вопринял эту новость спокойно.

— Странно… Ты же говорила мне, что принимаешь противозачаточные таблетки. Но даже если ты залетела, это ничего не меняет. Я никогда не обещал на тебе жениться, меня вполне устраивал секс с тобой, остальное — твои проблемы. Решишь родить ребенка — рожай. Если он мой, а это еще надо будет выяснить, буду помогать материально. Больше ничего не обещаю. Встречи исключены.

Вечером этого же дня подруга Римма, видя страдания Ивики, вытащила ее в бар, где Ивика познакомилась с Эдвардом.

Глава 12

Через неделю после знакомства Ивики с Эдвардом позвонила Джейн и попросила приехать к ней завтра утром, в обычное время, то есть к девяти утра. И получив от Ивики подтверждение, что та прибудет, сразу повесила трубку.

…Джейн встретила Ивику чуть холодно, но доброжелательно:

— Не бери в голову то, что я сгоряча наговорила тебе. Ревность иногда может затмить мозги даже такой женщине, как я. Но мужики не стоят наших страданий, уж поверь мне. И Томас в том числе. Сегодня он выбрал меня, завтра — тебя, через месяц — найдет третью. Ты наверняка гадаешь, откуда я узнала о вашей интрижке? Да от него, дорогая ты моя, — не моргнув глазом, соврала Джейн. — И о беременности твоей он мне тоже сказал потом, после тебя. А ты-то, наивная, думала, что он святой? Ведь правда думала, признайся? Вероятно, и планы строила относительно будущей жизни, мечтала куда-нибудь уехать с ним, например в Майами? Ладно, чего там душу рвать… У меня к тебе деловое предложение. Ты наверняка знаешь, что я не могу иметь детей, поэтому подумай о том, чтобы отдать своего малыша после его рождения нам с Томасом. Это лучше, чем обрекать его на нищенское существование. Ты будешь его няней до тех пор, пока он — или она — не станет взрослым. А там уж вам с ребенком решать, станете ли вы друзьями… И жалованье я тебе дам хорошее. Все это возможно, но при одном условии: ты никогда не скажешь ребенку, что он у меня приемный и что настоящая мать ты.

Джейн помолчала, давая Ивике время переварить улышанное. А затем ласковым голосом продолжила:

— У малыша или малышки в таком случае будут и отец, и мать. И любящая няня. Ты будешь обеспечена до конца моих дней, и если со мной что-нибудь случится, то ты сможешь официально усыновить ребенка. И, разумеется, признаться, что ты — его мать. Не думаю, что Томас будет против этого. Мы подпишем с тобой нотариальный договор, но при одном условии — никаких близких отношений с моим мужем у тебя быть не должно.

Про себя Джейн подумала: «Как бы не так! Как только родишь, сразу выставлю тебя из дома. У меня будет муж и ребенок, которого ты выносишь мне, а потом — прощай. Иметь в своем доме бомбу замедленного действия и ожидать, что в любой момент она может сработать, мне ни к чему». Джейн понимала, что Ивика никогда не оставит надежду увести Томаса.

Хозяйка виллы отвернулась к окну и взяла с приоконного столика старой работы, великолепно инкрустированного перламутром, пачку сигарет:

— Я вот что решила, — продолжила она после глубокой затяжки. — Ты будешь продолжать работать у меня, но гораздо меньше, чем раньше, потому что завтра ко мне придет новая горничная, а вчера я уже взяла на работу повара-китайца. — И, увидев на лице Ивики удивление, добавила: — Приличного. По рекомендации. Сейчас познакомлю тебя с ним.

Они вышли из кабинета и миновали анфиладу комнат. Затем спустились по тропинке, выложенной искусственным плитняком, вглубь небольшого чудесного парка, окружавшего виллу с трех сторон, и вошли в крытую беседку, в которой Джейн летом любила встречать гостей. Здесь всегда витал тонкий аромат цветов, было прохладно и укромно. Даже звук машин, изредка нарушающих днем тишину этого фешенебельного района, не долетал до беседки.

Ивика вошла в беседку вслед за Джейн. Небольшой, накрытый желтой скатертью стол был сервирован для завтрака так, как это любила Джейн, — глубокие чайные чашки синего цвета, ветчина и сыр крупными ломтиками, сливочное масло, вареные яйца. Никакого тебе апельсинового сока и сухих тостов или хлопьев с молоком, как привыкли американцы. Ивика уже в который раз отметила про себя, что когда в доме Джейн нет гостей, она сервирует стол так, как, вероятно, это делала ее мать.