Чёрная вуаль

– А мне Алана ни про кого не рассказывала, – с горечью произнёс Игнат, похлопав меня по поясу.

– Учитывая, что это первое наше свидание, то удивляться тут нечему, – я повернулась к нему и подняла брови вверх, ответил он растерянной улыбкой.

– Гриша! – обратился Игнат. – Ты выглядишь как тренер в фитнес-клубе. Не в плохом смысле слова, не думай. Твоё тело заставляет меня чувствовать себя ущемлённым.

Гриша рассмеялся. Искренне и добро, ему действительно было приятно услышать это.

– Спасибо. Внешность обманчива. Я журналист. Григорий Хабарин.

– Да? Вау! Но не слышал твоего имени, – Игнат действительно заинтересовался, даже наклонился в сторону Гриши.

– Имена журналистов редко бывают на слуху, они сами не очень интересны, в отличие от новостей, которые они освещают.

– Да, верно, – сказала я, завороженно глядя на него.

Что за странный интерес? Какую отметку сделал мой мозг на этого человека?

– О чём пишешь? – спросил Игнат.

– В основном о не очень серьёзных происшествиях, о которых люди читают, когда обо всех ярких событиях они уже узнали. Никак не могу пробиться к крупным новостям. Работаю уже год, а написать достойную статью не получается. Но работа всё равно нравится, поэтому развиваюсь и старюсь изо всех сил, – воодушевлённо и гордо рассказал Гриша.

– Алана же тоже журналист! – воскликнула Карина, почти подпрыгнув на стуле.

– Да? – удивился Игнат.

– Зародыш журналиста, – смущённо произнесла я. – С сентября на втором курсе буду.

– У нас очень рады практикантам, если что, – быстро включился Гриша в диалог.

– Сколько платят? – спросила я с искренним недоверием.

– Катастрофически мало.

– Если смогу совмещать с работой в кафе, то приду на практику к вам. А так меня интересуют деньги, по большей части.

– Как и всех людей, – сказал Игнат.

Двери в кинозал распахнулись, у входа встала статная женщина в блузке и чёрных брюках, её узкие очки в тонкой оправе сидели на кончике носа, придавая вид библиотекаря, которого мы представляем себе, упоминая тему книг. Её лицо выглядело сурово до тех пор, пока не подошли первые посетители, затем его озарила улыбка, настолько сияющая и светлая, что предыдущий образ строгого библиотекаря просто растворился. Сев на свои места, мы перекинулись ещё парой дежурных фраз и закончили диалог, когда на экране пошла реклама.

Фильм был довольно динамичен, до ужаса предсказуем и клиширован, но яркая картинка частично скрасила его недостатки. Наступивший момент жестоких пыток меня изумил, в то время как Карина вжималась в кресло, а парни скрипели зубами, я опустила руку на бедро Игната, сама того не осознавая.

Когда фильм закончился, Гриша с Кариной отсеялись, уехав по домам, а мы двинулись за фастфудом. Взяв еды, мы вернулись в машину и, выехав к реке, принялись поглощать купленное.

– Карина – очень милая девушка, – с набитым ртом произнёс Игнат.

– Ага, так и есть.

Я отпила кофе и повернулась к нему.

– Вы с ней такие разные.

– Ага, – протянула я, предчувствуя неладное.

– Сколько вы дружите?

– Около пяти лет, – ответила я, пристально наблюдая за Игнатом. – А что?

– Вспомнил о своём друге со школы. Начали тусить с ним, когда нам было лет по десять. Очень много времени проводили в гостях друг у друга, даже хотели вместе поступать в институт в другом городе. Но дружба резко закончилась, – Игнат рассказывал с глубочайшей скорбью в голосе, которую я прочувствовала.

– Почему? Что случилось?

– В шестнадцать лет он сошёлся с девушкой из не очень хорошей компании. Вот до сих пор не могу понять, почему? Он мне объяснял, что это просто химия, настолько сильно от неё зависим, от её присутствия рядом с ним, что сходит с ума, если в разлуке. Но она губила его, а меня он не слушал. Алкоголь, наркотики… – Игнат замолчал, глубоко вдохнул и продолжил. – Они расставались на месяц, я смог его убедить, что это необходимо, и он сразу же поменялся в лучшую сторону, но она его настигла. Опять сошлись, и через пару месяцев он покончил с собой. Ему было семнадцать лет. И мы были такими же разными: он красавчик и милашка, а я сорвиголова.

От услышанной истории мне стало тоскливо. Отложив еду в сторону, я обняла Игната и держала в объятиях, пока он сам не отодвинулся.

– Друзей надо беречь.

– Друзей надо беречь, – поддержал Игнат.

– Давно так не проводила время. Ночь, река и размокшая картошка фри.

– Я тоже. А ещё я давно не бывал в театре. Как ты на это смотришь?

– С тобой с удовольствием, – ответила я максимально нежно.

Всё-таки Игнат пробуждает во мне всё тепло и нежность, на какие я вообще способна. Когда еды не осталось, мы сошлись во мнении, что пора разъезжаться. Пока мы ехали до моего дома, болтали о всяких пустяковых вещах, фильмах и еде. Во многом мы оказались похожи, а в чём наши вкусы не совпадали, мы эмоционально обсудили и решили прививать друг другу свои интересы.

Машина остановилась. Улица была пуста, время подходило к четырём часам утра. Солнце освещало небо, но из-за горизонта ещё не появилось.

– Как закончим этот вечер? – спросила я Игната, отстегнув ремень безопасности.

– Пойдём к тебе? От кофе я не отказался бы.

– Нет. К себе я не приглашаю.