Чёрное копьё

И они держались. Легко было сказать — выстоять против многократно сильнейшего неприятеля почти три месяца; но приказ оставался приказом, его предстояло выполнить — или умереть. Отон показал всё, на что был способен как командир и предводитель дружины; он испробовал все способы для того, чтобы запутать следы и оторваться от погони. Для Фолко эти недели слились в один бесконечный переход — они то шли сутки напролёт, то останавливались, заботясь о конях больше, чем о людях, обмотав копыта лошадей тряпками, стараясь двигаться по южным, начавшим обнажаться склонам холмов; то, напротив, забившись в самую глухую чащобу, затаивались на день-два, а то и больше, рассылая далеко в стороны тщательно маскировавшиеся дозоры; как-то Отон даже приказал поджечь лес за ними.

Дни шли, минул март, в апреле начали вовсю оседать снега. С редкостной настойчивостью Стражи Тропы Соцветий продолжали погоню, уже не столько пытаясь непременно перебить дерзких, сколько оттеснить их как можно дальше на юг. У отряда были чёрные дни, когда воины Серединного Княжества (их, кстати, Фолко вблизи как следует не видел ни разу) перехватили гонцов с провиантом; были и удачи, когда, изрядно поголодав, они дождались-таки третьего отряда гонцов, благополучно избежавшего встречи с эльфами. Стычек почти не было, Отон не доводил дело до этого, странным своим чутьём всякий раз угадывая направление, откуда им угрожали, и силы, что на сей раз выставлялись против них.

Давалось всё это, разумеется, недёшево; не минули отряд и болезни, и странные смерти не от мечей и стрел врага, а от милосердного кинжала товарища по десятку, когда становилось ясно, что болезнь безнадёжна и на ноги человек уже не встанет, превратившись лишь в обузу для дружины; однако таких случаев было очень мало.

Друзья за всё время этих метаний по лесам почти не обнажали оружия; хоббит не выпустил ни одной стрелы, хотя его, как прекрасного лучника, Отон частенько назначал в дальние дозоры; каждый раз Фолко смертельно боялся, что они столкнутся с Дивным Народом и он окажется либо раскрыт — из-за своего нежелания стрелять в эльфов, либо по-дурацки погибнет от стрелы своих же союзников. Это был кошмар, о котором он старался не думать — что не всегда получалось.

В мае всё зазеленело. Им вновь удалось провести сквозь широко разбросанные дозоры эльфов и гномов отряд с припасами; у Капитана уже собралось почти четыре десятка троллей; за время скитаний десятники вымуштровали их, и те превратились в грозную ударную силу. Под командой Отона вновь имелась целая сотня бойцов; и в конце первой недели мая Отон скомандовал поворот.

Однако повернули они не на север; Капитан повёл дружину на восток, к недалёкому Хоару; по словам проводников, берега его здесь были безлесны, поэтому лошадей нагрузили сверх всякой меры ещё и брёвнами. Отряд двигался медленно, словно ощупью отыскивая дорогу; и им повезло. Сделав ложное движение к западу, Отон ночью внезапно повернул на восток, тщательно заметая следы; почти восемь лиг отряд прошёл по руслу ручья, а потом рассыпался на десятки, стараясь не оставлять слишком заметных следов.

— Совсем они нас, конечно, не потеряют, — заметил как-то Отон, — но хотя бы на несколько дней оторваться!

И, похоже, это ему удалось. Минула неделя — а погони не было; правда, не возвращался и дозор, специально отряжённый следить за главными силами преследователей.

Этот марш к Хоару был всем маршам марш. Отон гнал дружину так, как не гнал никогда; слабых привязывали к сёдлам. Ни ночёвок, ни привалов — лишь короткие передышки, когда начинали спотыкаться кони.

— Лезем прямо на наковальню… — заметил Малыш, когда утром восьмого дня безумной гонки их взорам открылся наконец сереющий в рассветных туманах широкий Хоар.

Скалистые берега были голы. Не тратя времени на долгую разведку, Отон приказал немедленно переправляться на подручных средствах; главное, говорил он, чтобы были целы кони.

Переправа дорого далась отряду — половина припасов утонула, на дно отправилось и несколько особенно глупых троллей; сам хоббит, цепляясь одной рукой за бревно, другой старался как можно выше поднять над головой мешок, где лежала тщательно оберегаемая Красная Книга.

С изрядными потерями они в конце концов переправились; Отон болезненно морщился, глядя на истоптанный берег, но тут уж ничего поделать было нельзя.

Не дав даже как следует обсушиться, Отон повёл отряд дальше, всё время торопя и подгоняя отстающих.

— Ну лезем очертя голову, — глубокомысленно заметил Малыш. — Теперь, если накроют, уже в лесах не отсидишься. Провиант через Хоар так просто не переправишь.

Отряд делал большой крюк, огибая Чёрный Замок с востока. Здесь вновь начинались леса, но уже прореженные нечастыми деревнями, полями и покосами.

— Кто здесь живёт? — спросил как-то хоббит своего десятника.

— Откуда ж мне знать?.. Болтают, что здешние платят дань какому-то подземному чудищу-всезнайке, а оно ими как-то правит… тёмное дело, не знаю я толком.

«Неужто владения Орлангура?» — удивился про себя хоббит, но случая выяснить это ему не представилось.