Чёрное копьё

Был холодный и бессолнечный полдень, когда в лагерь ворвался прискакавший с юга гонец. Взмыленная лошадь едва донесла его до королевского шатра; подхваченный дюжими гвардейцами, он, с трудом переступая, скрылся внутри. Спустя несколько минут о прибытии гонца узнал весь лагерь.

Не дожидаясь команды, десятники строили свои десятки, сотники — сотни. К королевскому шатру галопом скакали тысячники, не замедлили и Маршалы Марки… Всколыхнулось всё роханское войско; и Эотан, один из тысячников, приказал удвоить дозоры и двинуть ещё три сотни воинов к береговым укреплениям.

— Нутром чую — на юге началось, — выдохнул запыхавшийся Малыш.

Весь раскрасневшийся, в одной рубахе, Маленький Гном только что остановил свою неутомимую руку, вращавшую меч.

— На юге началось, — эхом откликнулся Торин, — да здесь продолжится…

Фолко поглядел на взмокшего Малыша.

— Послушай, Строри, всё хотел тебя спросить, да не с руки выходило… Тебя, Торин, кстати, тоже. Когда вы дрались с Олмером на Дол-Гулдурском холме — он действительно явил себя величайшим бойцом, способным справиться с тремя десятками противников, или же ему помогала некая сверхчеловеческая сила?

Торин и Малыш переглянулись.

— Нет, никакой силы я не почувствовал, — признался Малыш. — Хотя соврать что-нибудь в этом духе очень бы хотелось… — Он поморщился. — Нет, брат хоббит, это был человек — но и впрямь величайший из воинов, лучший меч Средиземья всех трёх последних эпох.

— Ну, положим, не совсем так, — возразил Торин. — Когда он меня опрокинул, я — не сразу, конечно, — подумал о Сираноне. Когда он лишь положил мне руку на плечо, а меня согнуло чуть не до земли! Кто скажет, какие тут Силы? Дарованные Кольцами — или его природные? Но рубился он здорово! Если бы не мифрил, он искрошил бы нас с Малышом в мелкое крошево, скажу не таясь. Хотя, видит Дьюрин, мы со Строри не самые слабые среди нашего племени.

— Хотел бы я знать, что там, в Гондоре? — поспешил сменить явно неприятную ему тему Малыш. — Пошли на Минас-Тирит? Или на Кайр Андрос?

— Погоди, сейчас всё узнаем, — успокоил его Торин.

И действительно, король Марки не стал томить своё войско неизвестностью. Военный совет должен был состояться позже, как понял хоббит, а правитель, едва получив вести и, наверное, обменявшись несколькими словами с приближёнными, вышел к воинам, молчаливо ждавшим его слова.

Он оказался не слишком высок, король Роханской Марки, что было странно для уроженца этих степей; ноги казались кривоватыми от постоянной езды верхами, однако он слыл самым отчаянным храбрецом среди своих подданных, лихим рубакой и человеком, чуждым заносчивости и гордыни. Его любили, и любили искренне.

Король помедлил, обводя войско взглядом. А потом рубанул ладонью воздух и без всяких предисловий крикнул:

— Два дня тому назад враг вторгся в северный Итилиэн! Южнее Эмин Муйла они пытаются переправиться на наш берег! Их много, драка жестокая! Правитель Мундбурга извещает нас, что атаки можно ждать в любой момент! Он просит нас — не повелевает, но просит — не дать ордам, что сейчас противостоят нам, присоединиться к тем, что штурмуют гондорские рубежи! Главный удар они наносят на юге! И потому — к бою, воины! За Эорлингов!

— За Эорлингов! — подхватила толпа боевой клич Рохана.

— Тысячникам — расставить всех по местам! — скомандовал король и вновь скрылся за пологом шатра.

Фолко понимал: там сейчас начинается самое важное — военный совет, на котором взвешивается каждая крупица поступивших вестей; он дорого бы дал, чтобы узнать, о чём там говорится, но для того, чтобы вновь оказаться тем, кому внимают короли и правители, пришлось бы снова и снова рассказывать все перипетии их долгого и, увы, бесплодного странствия, а хоббиту не хотелось даже и думать о невыполненном Долге. Нет уж, пусть он лучше остаётся простым воином, но сражаться будет лишь за самого себя. Слабость? Да, пожалуй; но после того поражения, которое потерпели они подле Болотного Замка, так просто не оправишься, даже если не получил ни одной царапины…

— Главный удар на юге… Что-то не очень мне в это верится, — пробормотал Торин, выслушав сказанное королём.

— Мне тоже, — кивнул Атлис. — Разве что этот Вождь и впрямь лишился разума. Сейчас не Третья Эпоха и не пора Войны за Кольцо, когда враг мог за один дневной переход оказаться под стенами Минас-Тирита, встретив слабое сопротивление лишь у мостов Осгилиата!

— А в Анориэне есть роханские конники? — спросил Амрод.

— Должны быть, — пожал плечами Атлис. — Те края мы всегда обороняли вместе с всадниками Марки.

— Может, ещё обойдётся, Фолко? — Беарнас положил хоббиту руку на плечо. — Может, Олмер и в самом деле упрётся лбом в Минас-Тирит?

— Об Олмере, мне кажется, пора уже забыть, — буркнул Фолко. — Об Олмере… А вот о Короле-Призраке пора вспомнить. И я не знаю, как устоит Минас-Тирит против этой чёрной Силы без мага, равного по мощи Гэндальфу Серому. Так что ещё неизвестно, что лучше…

— Хорошо хоть, что война эта пока обычная, без всяких чудес с мраком и призраками, — заметил Амрод.