Чёрное копьё

Его рассказ оказался недолог и печален. Почти всё, о чём он поведал, Фолко так или иначе предвидел. Из Эдораса внезапно прислали сигнал общего сбора, и отряд, оставив на заставе лишь двух наблюдателей, полным ходом помчался к назначенному месту. Там, за рекой, на юго-востоке, чуть севернее нагорья Эмин Муйл, собирается чёрная туча войск неведомого Вождя, о котором уже начали болтать какие-то вздорные вещи, но им порубежник не верил… Он знал, что тревога объявлена и в Гондоре, но никаких подробностей сообщить не мог.

— Я понимаю, ты не можешь открыть нам, где собирается главное роханское войско, — сверля воина тяжёлым взглядом, в упор сказал Торин. — Но мы не можем не присоединиться к тем, кто сражается с Тьмой. Как нам найти их?

— Вам проще всего спуститься к югу, — ответил роханец. — Наверняка вас заметит войсковой патруль.

Нелёгкий путь продолжался, и один только многомудрый Дьюрин ведал, чего стоило хоббиту, гномам и эльфам сохранить жизнь всем пятнадцати гондорским дружинникам. Атлис тоже быстро шёл на поправку, меч в его руке был уже почти так же грозен, как и до ранения. Гондорец категорически отказался возвращаться к своим.

— Судьба по странной прихоти своей пожелала, чтобы в этой войне мы сражались вместе, — заявил он друзьям. — Первый бой мы проиграли, это верно. Но проиграли лишь первый бой, а вовсе не всю войну. Мы ещё посмотрим, чья возьмёт…

Когда они расставались с роханским воином, хоббит спросил, кто сжёг сруб на противоположном берегу и почему вообще паром не был отогнан на роханский берег.

— Будку мы сами и сожгли, — ответил воин. — Дурной народ стал там шататься, дурной да ловкий — никак было их руками не взять. Трёх-четырёх мы пристрелили, но оставшиеся уволакивали трупы с собой. А паром перегнали, когда вас завидели. Мой напарник в дозор пошёл… Ох, худые времена! Это где ж видано, чтобы в дозор — и в одиночку! — Воин сокрушённо покачал головой.

— А чем кончился ваш рейд?

— А, когда вас провожали… да ничем. Вот двух чужаков убили, а больше ничего. Резвы они бегать оказались, а кони не хуже наших…

Шли дни, и у Фолко становилось всё мрачнее и неспокойнее на душе. Они не приближались особенно к Великой Реке и не знали, что происходит на её восточном берегу. Граница же Рохана выглядела совершенно опустевшей. Сперва хоббит удивлялся: где же охраняющая рубежи стража? Они двигались открыто, а их ни разу никто не окликнул и не остановил. А что было бы, окажись они лазутчиками Короля-без-Королевства?

Недоразумение разрешилось довольно скоро. Весь берег оказался усеян тайными постами; один из таких постов Фолко и его спутники заметили только потому, что столкнулись с ним, что называется, нос к носу. Выяснилось, что об их продвижении прекрасно известно; все порубежные сотни получили их приметы и строгий приказ пропускать беспрепятственно. Начальник поста под конец обрадовал их тем, что командирами роханской армии в Истэмнете им было позволено узнать, где сосредотачиваются её главные силы — если почтенные путники пожелают присоединиться. Фолко почувствовал в происходящем руку предусмотрительного Этчелиона и, как выяснилось в дальнейшем, не ошибся.

Земли Восточного Рохана между Великой Рекой и Уолдским Всхолмьем, которым шли друзья, уже полностью оказались во власти наступающего предзимья. И хотя снегопады были редки в этих областях, по ночам землю прихватывали заморозки. Трава, сухая и ломкая, мёртво хрустела под конскими копытами. Низкие серые тучи затянули небо; в Рохан пришла пора затяжных осенних дождей.

За время дороги поправился Малыш, он не выпускал из руки меча, уверяя всех, что совершенно разучился драться; на взгляд Фолко, железный вихрь Маленького Гнома ничуть не замедлился; однако Малыш лишь недовольно крутил головой и что-то мрачно бормотал себе под нос.

Наконец они натолкнулись на настоящий войсковой патруль. Десяток отлично вооружённых роханских всадников на сытых огромных конях, с короткими копьями и луками, двигался от реки, сменённый свежим десятком.

Десятник, воин богатырского сложения, лишь покачал головой, глядя на привезённый отрядом страшный груз — раненых гондорских воинов. Все они уже были вне опасности, но встать самостоятельно не мог пока ни один из них. Десятник отрядил половину своих проводить недужных до ближайшего Табора Целителей; остальным же — то есть Фолко, Торину, Малышу, Атлису и трём эльфам — он предложил следовать вместе с ним к главному лагерю роханского войска.

— Я слышал, у вас было жаркое дело на севере, — сказал воин. — Герцог из Мундбурга, Этчелион, прислал письмо, повествующее о вас, поэтому вас и пропустили через сторожевые кордоны… Пришла пора счистить с мечей ржавчину!

И он стал рассказывать о положении дел. Сведения о передвижении неприятельской армии не были достоянием одних лишь полководцев Марки и их приближённых; короли народа-войска считали, что таким знанием должен обладать каждый сражающийся.