Чёрное копьё

— Пепелище, вот что! — резко бросил Рогволд. — Люди Олмера выметут всё подчистую, и в первую очередь — зерно и сено. Если у них в пути падут кони — считайте, им всем конец. Да… Но, так или иначе, вам придётся идти через не только заснеженную, но и разграбленную пустыню. Припасами же на весь долгий путь от Гундабада до Эребора не запастись. Поэтому мой вам совет: не теряя времени, ступайте к Одинокой Горе, но через земли Беорнингов, по хорошим и устроенным путям. Ручаюсь, вы опередите Олмера и перехватите его возле Озёрного Города.

— А Наместник разве не отправил гонцов в Приозёрное Королевство с просьбой задержать ангмарское воинство? — с самым невинным видом спросил Малыш.

— Не знаю, — помрачнел Рогволд. — Не могу ничего говорить об этом — как и ты, Торин, не властен раскрыть мне секрет своего Рудного Эха.

— Не можешь — не говори, — спокойно отозвался Торин. — Скажи лучше, не отправишься ли ты с нами? Дело, достойное такого опытного воина и следопыта, как ты. Нам будет очень не хватать твоей помощи!

Рогволд не выдержал пристального взгляда гнома и опустил голову.

— Нет, я не могу идти с вами, — с усилием выговорил он. — Подумайте сами, сколько дел будет здесь! Нужно блюсти границу, готовить новое войско, нам придётся создать части конных лучников, способных противостоять подвижным арбалетчикам Олмера, придётся следить за всем мало-мальски подозрительным в Эриадоре, Энедвэйте и Минхириате, чтобы не пропустить новый набег. А ещё нужно управиться с Морским Народом, усмирить вместе с Роханом вновь зашевелившийся Дунланд… и так далее. Наместник вновь призвал меня к себе на службу, и я обязан остаться. Кстати, я бы на вашем месте не очень-то трепал языком, даже среди надёжных друзей. И поостерегитесь обращаться к Наместнику! У меня есть подозрение, что у Олмера есть уши в столице. Вам лучше уйти так, как вы и решили, — тайно и не медля! На ваших плечах, быть может, лежит главный долг…

При этих словах у Фолко вырвался горький вздох. Теми же словами напутствовал мудрый Элронд отправлявшихся из Ривенделла Хранителей; какой насмешкой звучали они сейчас! Тогда хоббиты уходили, неся с собой Рок Средиземья, после Великого Совета, получив наказы и наставления от столпов Светлых Сил; и мудрость могущественнейшего из этих столпов, Гэндальфа Серого, была вместе с ними почти всегда. А здесь вместо могучего Арагорна, сына Арахорна, потомка Исилдура, будущего Великого Короля, старый, уставший от жизни арнорец, простой воин, рождённый обычной женщиной; вместо дружной четвёрки — один хоббит, хоть и подросший и в мифрильной броне; гномов, правда, двое — да разве в числе дело? За судьбой отряда Хранителей с трепетом следили все Посвящённые; если же сгинут они, слезу прольёт, быть может, один лишь Рогволд…

Порыв холодного ветра ворвался под их плащи, и хоббит, с унынием глядя на покрытые снежными шапками горы, вновь ощутил в себе уже знакомое раздвоение — одна его часть, там, где жили предания о доблести и чести предков, сурово говорила: «Не обманывай себя; война окончится не скоро, и доживёшь ли ты до конца её?»; другая же, сохранившая не истреблённые никакими странствиями и лишениями воспоминания о горячем супе, золотистом жарком и ароматном пудинге, постоянно пыталась найти повод, чтобы хоть как-то избегнуть трудов и опасностей. Вот и сейчас эта его половина задала Рогволду робкий, почти безнадёжный вопрос, тем более нелепый, что пятью минутами ранее им же утверждалось совсем иное.

— А почему ты так твёрдо веришь, что Олмер появится снова?

— Я? Твёрдо верю? — Рогволд усмехнулся. — Ни во что теперь не верю. Конечно, лучше всего было бы, чтобы он сгинул где-нибудь в Прирунье… Может же так случиться, правда? Но готовиться всё равно надо к худшему — что он вернётся и что его силы возрастут многократно.

Наступило молчание. Торин хмурил брови, Фолко понуро ковырял в углях потухающего костра, и лишь Малыш смотрел спокойно и бестрепетно, как будто его ничуть не пугало будущее. Тягостную тишину первым вновь не выдержал арнорец. Рогволд стал говорить о дороге к перевалу, о пути через долину Андуина; называл приметные места, удобные стоянки; после чувствительного толчка в бок хоббит очнулся и стал поспешно делать записи.