Чёрное на чёрном

Не медля, я выпила и свою стопку текилы, запрокинув голову и не потрудившись взять соль или дольку лимона с полупустого блюдечка Ника.

Когда я поставила пустую стопку на стол, они оба посмотрели на меня, а потом друг на друга. Обычно из нас троих я не была заядлой пьянчугой.

Обычно я пила мало.

— Ладно, — сказала я, вытирая рот. — Забудьте о Блэке на минутку. Я расскажу вам кое-что о себе, ладно? Кое-что, что я не говорила ни одному из вас. Кое-что, что я вообще никому никогда не говорила. За исключением членов семьи…

Мой голос оборвался.

Я сглотнула, когда в груди зародилась сильная паника. Этой панике было почти столько же лет, сколько и мне, и она окрашена каждым детским страхом, который отец вдолбил в меня.

Я молилась Богу о том, чтобы не совершить огромную, ужасную ошибку.

Я молилась Богу о том, чтобы Блэк простил меня за это.

Я посмотрела на Ника и Энджел и пожалела, что у меня нет возможности повторить.

Стопку с алкоголем, то есть.

Я подумывала стащить порцию Ника, но потом передумала.

— Я даже не уверена, знала ли моя мама, по правде говоря… — я снова умолкла, взглянув на них обоих. — Ну то есть, она должна была знать, верно? Возможно, она просто отрицала. Или, возможно, у них с папой было какое-то соглашение не признаваться в этом. Я не помню, чтобы папа когда-нибудь говорил скрывать это от неё, не прямым текстом, но посыл определённо присутствовал. Мы с сестрой обе знали, что не надо говорить об этом перед ней…

Теперь Ник и Энджел оба всерьёз наблюдали за мной, их лица выражали интерес, возможно, с легчайшей ноткой опасения. Однако оба слушали внимательно; ни один из них не выглядел готовым меня перебить.

Я снова сглотнула.

— …Моя сестра знала, — добавила я. — Отчасти поэтому мы были так близки. Она была такой, как я. Зои и я… мы были одинаковыми.

Я импульсивно потянулась через стол к стопке Ника.

Стащив её с поцарапанной деревянной столешницы перед ним, я запрокинула голову и разом опустошила порцию, слегка ахнув, когда жидкость обожгла горло. Когда я поставила пустую стопку на стол и подняла взгляд, они оба уставились на меня, разинув рот.

Я изо всех сил старалась это игнорировать, сосредоточившись на своих пальцах, игравших с пустой стеклянной стопкой.

— Мой отец знал, — сказала я, пожав плечами и все ещё глядя в стопку. — … Само собой. Он должен был знать. И тогда я этого не понимала, но пока мы росли, он говорил об этом, на самом деле ничего не говоря. Блэк думает, что папа на самом деле учил меня скрывать это, хотя тогда я не думала об этом в таком плане. Однако он был крайне твёрд с нами… — я подняла взгляд. — Со мной особенно. Он чуть ли не с ума сошёл, пока я была маленькой. Был непреклонен в вопросах моего поведения, в том, чтобы я не была слишком заметной.

Сглотнув, я пожала плечами, все ещё размышляя вслух.

— Он хотел, чтобы я была приземлённой. Так он называл это… «приземлённой». Но он имел в виду, что хочет, чтобы я контролировала себя. Он как будто помешался на этом, честно. У него случалась истерика всякий раз, когда я выходила из себя. Он намного строже относился ко мне, чем к Зои… — я позволила голосу оборваться, затем снова пожала плечами. — Если честно, я не знаю, почему. Даже сейчас. Мы с ней были одинаковыми. Ну, во всяком случае, я всегда так думала… мы казались одинаковыми.

Я снова вытерла рот, затем лоб, внезапно мне стало жарко. Я знала, что это может быть из-за текилы, но не похоже.

— Я знаю, как это, наверное, прозвучит… — умолкнув, я осознала, что это неправда. — Черт. Я не имею ни малейшего понятия, как это, бл*дь, прозвучит для любого из вас. Правда, не знаю. Но наверное это безумие.

Я перевела взгляд между ними, прикусывая губу.

Они оба просто ждали, слегка поджав губы.

Затем я просто сказала это.

— Я экстрасенс, — я сглотнула, стискивая пальцами стопку. — Я могу читать мысли людей. То есть, по-настоящему.

* * *

После того как я сказала это, воцарилось молчание.

Затем Энджел рассмеялась. Это был нервный смех.

— Что? — спросила она. — Все это нарастание напряжения вело к этому?

Я почувствовала, как напрягается моя челюсть.

Потянувшись к бокалу маргариты, я сделала очередной большой глоток и поморщилась от терпкости, поставив бокал обратно на стол.

Я ей не ответила.

Вместо этого я посмотрела на Ника.

Его лицо выражало больше, чем я ожидала от них обоих.

В то же время оно выражало нечто иное. Я ожидала недоверия. Я ожидала, что он будет смотреть на меня настороженными глазами, пытаясь решить, не сошла ли я с ума. И да, наблюдая за ним сейчас, я видела проблески и того, и другого.

Но я видела кое-что ещё.

Я видела, как он думает, как его мозг копа анализирует вещи, оценивая то, что он помнил. Я видела, как он где-то в мыслях соединяет точки.

Осознав, что это значит, я уставилась на него.

— Ты мне веришь? — спросила я.

Думаю, в моем голосе звучало больше недоверия, чем в голосе Энджел.

Ник не ответил мне сразу.

Вместо этого он дёрнул подбородком в мою сторону, его голос копа зазвучал в полную силу.

— В каком смысле экстрасенс, док? — спросил он. — Ты сказала «по-настоящему». Что это значит?