– Самолёт больше никуда не полетит, – заметил лётчик.
Полковник выхватил пистолет и сказал, что расстреляет на месте лётчика за невыполнение приказа. Но лётчик насвистывал и всё ставил чурбан то одной, то другой стороной на землю со словами «ну давай, пойдём».
Полковник выстрелил, но, как видно, не попал, потому что лётчик всё продолжал бормотать своё «пошли, пошли», а тем временем раздался гул машин, и на поляну выехала колонна немецких грузовиков с солдатами.
Полковник спрятался в траву за какой-то холмик, машины шли и шли, но никаких ни выстрелов, ни команд, ни остановки моторов не последовало. Через десять минут машины прошли, полковник поднял голову – лётчик всё так же возился с обгорелым чурбаном, вдали у костра сидели, лежали и прохаживались люди. Полковник встал и пошёл к костру. Он никого не узнавал вокруг, это был совсем не его полк, здесь находилась и пехота, и артиллеристы, и Бог знает ещё кто, все в порванном обмундировании, с открытыми ранениями рук, ног, живота, только лица у всех были чистые. Люди негромко переговаривались. У самого костра сидела спиной к полковнику женщина в тёмном гражданском костюме и в платке на голове.
– Кто здесь старший по званию, доложите обстановку, – сказал полковник.
Никто не пошевелился, никто не обратил внимания на то, что полковник начал стрелять, зато, когда лётчик прикатил к костру горелый чурбан, все помогли взвалить этого «штурмана», как его называл лётчик, на костёр и тем самым сбили пламя. Стало совсем темно.
Полковник весь дрожал от холода и стал ругаться, что теперь совсем не согреешься, от такого чурбана огонь не разгорится.
И тут женщина, не поворачиваясь, сказала:
– Зачем же ты посмотрел на меня, зачем поднял покрывало, теперь у тебя отсохнет рука.
Это был голос жены.
Полковник потерял сознание, а когда очнулся, то увидел, что находится в госпитале. Ему рассказали, что нашли его на кладбище, у могилы жены, и что рука, на которой он лежал, сильно повреждена и теперь, возможно, отсохнет.
Материнский привет
Один молодой человек Олег остался без отца и матери, когда умерла мать. У него осталась только сестра, а отец хотя и был жив, но, как потом выяснилось, был Олегу не отцом. Отцом же был какой-то человек, с которым мать встречалась, уже будучи замужем. Об этом Олегу стало известно, когда он начал перебирать бумаги умершей матери, надеясь узнать о ней побольше. Тут и был им найден документ, а именно письмо, в котором неизвестный человек писал, что у него семья и он не вправе бросать двоих детей ради одного будущего неизвестно чьего ребёнка. В письме была дата. Стало быть, мать хотела незадолго до родов бросить своего мужа и выйти за другого человека, и, значит, действительно всё обстояло так, как намекнула однажды старшая сестра Олега в беседе с ним, намекнула мстительно и зло. Молодой человек, обнаружив это письмо, стал автоматически перебирать бумаги и нашёл чёрный пакет с фотографиями, на которых его мать была изображена на разных стадиях раздевания, в том числе и голой. Всё это было снято как театр, мать даже в голом виде держала над собой длинный шарф, и всё это было большим ударом для молодого человека. Он слышал от родственников, что мать в молодости славилась своей красотой, но на фотографиях это была уже женщина лет тридцати пяти, стройная, но не особенно красивая, просто хорошо сохранившаяся.
После этого удара молодой человек – а ему было шестнадцать лет – бросил школу, бросил всё и два года вплоть до армии ничего не делал, никого не слушал, ел что было в доме в холодильнике, уходил, когда отец и сестра возвращались домой, приходил, когда они спали. Он дошёл до полного истощения, и отец своей властью добился, что его должна была осматривать врачебно-трудовая экспертная комиссия, чтобы дать ему пенсию по шизофрении, но в последний момент, перед самой комиссией, отец скончался ночью у себя в постели, и всё расстроилось. Сестра быстро разменяла квартиру, оставив Олега одного в его комнате, и он вскоре пошёл в армию.