Чёрное сердце: Ненависти вопреки и Черное сердце: Смерти вопреки

«Бей!» — сквозь звон в ушах слышу команду знакомого мужского голоса. В меня будто вселяется нечто. Откуда берутся силы — не понимаю. Кусаю ведьмака и что есть сил, ударяю кулаком в нос. Костяшки неприятно хрустят, но взвыть не успеваю — вскакиваю. Колдун чуть потерянно отступает, потряхивает головой, выпучивает глаза, из ноздри юрко струится алый ручеек. Не мешкая, бегу сломя голову, но на ходу поднимаю сумочку, упавшую возле стола. В коридоре чуть не заваливаюсь — каблуки как назло подворачиваются. Спешно придерживаюсь за стену, скидываю туфли и, задыхаясь от ужаса, мчусь дальше… Позади летят проклятия и угрозы:

— Мы до тебя доберемся. Ждать недолго…

Глава 5

Едва не вываливаюсь из подъезда, в диком испуге быстро сажусь в машину:

— В мотель! — запыхаюсь.

Водитель недоуменно озирается — во взгляде тревога. Ни секунды немедля, жмет на газ, и машина срывается с места. Откидываюсь на спинку заднего сидения, чуть спускаюсь — если ведьмак выбежит, может, не увидит. Ноги налиты тяжестью. Морщусь и разминаю ступни — саднят. Припухшая кисть жалобно ноет, костяшки словно раздроблены. Чертов колдун! Что б его…

Эх, туфли оставила, когда убегала. Дорогие… жаль. Прикусываю губу и охаю — щиплет. Выуживаю зеркальце. О, боже! Рот в крови, под глазами синяки, нос заострился. Осунулась, даже скулы выпирают как никогда. Скрипя зубами, утираю лицо от крови, принимаю спасительного лекарства и зажмуриваюсь — сил нет, даже чтобы кому-то позвонить. Из меня точно добрую порцию жизненной энергии высосали. Чуть полежу, может, полегчает.

Бред какой-то!.. Что это было?.. Очередная обострившаяся галлюцинация? Странно, когда убегала, своей тени не видела. Чушь, конечно, не до нее было. Брр… О чем думаю? Все — сон. Когда открою глаза, окажется, приснилось.

Гудение авто убаюкивает, молчание водителя успокаивает. Медленно, но прихожу в себя. Мужу лучше не говорить. Тем более Александру — тот, вообще, как мать Тереза. И так охраной терроризирует, а после такого точно посадит под замок, если даже не на цепь, и больше слушать не захочет.

По дороге прошу остановиться возле кафешки. Наскоро пью приторно сладкий, крепкий чай с плиткой шоколада. Не сильно, но легчает. Вернувшись в мотель, ретуширую уже багровые губы перламутровой помадой, синяки — тональным кремом, подкрашиваю ресницы. Вид ужасает, но это лучше, чем было. Подхватываю заблаговременно собранный багаж и спускаюсь к ожидающему таксисту. В машине уже ждет Костя:

— Рассказывай, как съездила?

— Пугающе, — признаюсь, отводя глаза. Подробностей не выложу, а то друг бросится к ведьмаку. Даже страшно представить, что может случиться. Лукавить нехорошо, но ложь во спасение — неплохое оправдание. Выдавливаю улыбку: — Колдун будто внутренности миксером взболтал. Наговорил массу непонятного. Совсем с толку сбил, — умолкаю и отворачиваюсь к окну, уж больно пристально Костик разглядывает. Безмолвие затягивается, по телу вновь пробегает холодок. Мичурин обнимает за плечи, притягивает к себе:

— Домой! А там, как минимум штат лучших телохранителей наймем. Будет охрана круче, чем у президента.

Не сдерживаю улыбки:

— Перестань! Мне не до шуток…

Муж на удивление счастливый и веселый встречает с букетом роз. Кивает Мичурину, меня горячо целует и шепчет в губы:

— Как же я соскучился.

— Милый, давненько не видела тебя в таком приподнятом настроении, — урчу довольно.

— Конечно! — Вадим забирает сумку и, предложив руку, ведет на выход.

По дороге рассказывает, что чувствует себя отлично. Новые препараты стимулирую сердечный ритм. Энергия так и бьет ключом. Вчера в офисе навел порядок, а то приехал, а двое менеджеров на работу не вышли. Вот что значит: кошка из дому, мыши в пляс. Оксане выговор влепил: обязана была отзвониться, предупредить или в короткий срок решить проблему сама.

— Правильно! — улыбаюсь. — Уехала на пару дней, а офис чуть не развалился.

— Не смешно! — не зло отрезает муж, поглядывая то на меня, то на дорогу. — Всего день, а что будет, если уедешь на неделю?

— На такой случай есть ты…

— А если мы вместе уедем? — загадочно подмигивает Вадим.

— С чего вдруг? — озадачиваюсь на секунду. — Хочешь опять возобновить совместные походы по аномалиям? — робко предполагаю.

— Нет, — таинственно протягивает Ивакин. — А что муж не имеет права жену свозить в путешествие?

По телу бежит приятная дрожь. Не могу отвести глаз от ликующего, озорного, точно мальчишка, Вадима.

— Вадимушка, — задыхаюсь от счастья. — Это предложение?

— Нет! — убивает равнодушием муж и тотчас проказливо улыбается: — Констатация факта! Через неделю едем в Венецию! Давненько тебя не радовал. Хочу романтики и тишины.

Не в силах молчать, сияю от восторга:

— Боже! — всхлипываю и бросаюсь с объятиями на мужа. — Согласна, согласна!

Машина, истошно взвизгнув тормозами, виляет к тротуару. Позади возмущенно орет клаксон другой, следовавшей за нами. Останавливаемся — мимо «пролетает» авто.

— Глупышка, — муж прижимает меня к груди и гладит по голове. — Чего творишь? Чуть в аварию не попали.