Он повернулся, уставившись на меня своими золотыми глазами.
Сама инородность этих глаз приободрила меня, пусть даже потому, что я больше не могла представить, чтобы они принадлежали человеку.
В то же время эти глаза были такими знакомыми, казались неотделимой частью меня, принадлежащей мне, что я ощутила, как в глубине меня разжимается какая-то мышца, словно я выдохнула давно задерживаемый вздох.
Он всматривался в моё лицо своим животным взглядом, затем послал мне настолько физически ощутимый импульс жара, что у меня подкосились колени.
К счастью, Мэджик и Девин все ещё поддерживали меня под руки.
Он слабо улыбнулся, но та интенсивность так и не ушла из его взгляда.
Я все ещё тяжело дышала, глядя на его тёмный, нечеловечески высокий силуэт, выделявшийся на фоне ямы.
Он выгнул бровь, и его губы тоже дёрнулись.
Я понимала, что он пытался вложить в это выражение усмешку, скорее всего, чтобы рассеять мой страх и приободрить меня. Но когда он посмотрел на моё лицо, я заметила, что его губы поджались по-настоящему, а затем он перевёл взгляд, уставившись в яму.
Обернувшись, он ещё тщательнее всмотрелся в моё лицо. После этого он кивнул, поджав губы.
Я видела, как он делает глубокий вдох и качает головой, словно встряхиваясь — может, пытаясь привести мысли в порядок или заново сосредоточиться на том, где он находился и что мы делали.
Это тоже не внушило мне ободрения.
А ещё это заставило меня задаться вопросом — снова — кто и на кого влияет.
Поначалу я думала, что он имеет в виду физически.
Затем, почувствовав через его разум, что он имел в виду, я осознала, что он говорил о своём свете.
Я собиралась метнуться к нему, но тут же расслабилась, вместо этого сосредоточившись на том, чтобы привязать его другим образом. Я вплела в него свой свет, воображая его как стальные кабели, как какую-то сетку из светящихся белых и бледно-голубых нитей. Я видела в ней звезды, ночной океан, ощущение тишины. Я привязывала его к себе, к этому свету так, что это ощущалось почти физическим креплением.
А ещё это ощущалось на удивление знакомым.
Убедившись, что прочно держу его, я покосилась на индейцев и Хавьера.
— Он собирается попробовать поговорить с этим, — объяснила я, говоря сквозь стиснутые зубы. — Он хочет попробовать, получится ли у него уговорить эту штуку отпустить их, чтобы не было кровавой бани. Однако держите оружие наготове… никто из нас не имеет представления, что эта штука может сделать.
Фрэнк посмотрел на остальных, затем на меня, нахмурив лоб. Однако он кивнул, перехватив свою винтовку и намеренно прицелившись на толпу по другую сторону ямы. По озадаченному взгляду его глаз я видела, что он на самом деле не понимал, о чем я говорила.
Покосившись на лица остальных, я знала, что они меня тоже не поняли.
Однако все они подняли оружие, копируя Фрэнка.
По их коллективному свету я чувствовала, что все они посчитали это какой-то штукой экстрасенсов/видящих, так что решили не углубляться.
Я все ещё наблюдала за их лицами, когда Блэк погрузил свой свет в землю.
Глава 29
Дыхание Дракона
Я мгновенно ощутила перемену.
Не было никакого переходного момента.
Свет Блэка погрузился в тот расплавленный камень, и как будто сработал какой-то переключатель. Будто нечто, спящее под землёй, крепко пнули, и оно с рыком проснулось.
Фигуры в шафрановых одеяниях завыли.
Они запрокинули головы и