Чёрные сердца

«Теперь ты принадлежишь мне, Мириам. Ты и твой муж, Юрий и я… мы все будем очень хорошими друзьями, да? В конечном счёте, мы должны стать самыми лучшими друзьями».

Металл поблёскивал, поворачиваясь между его пальцами.

Он мерцал в свете огня.

— Цилиндр, — сказала я, взглянув на Солоника. — Это ведь цилиндр… верно? — я развела пальцы, показывая примерно семь сантиметров. — Медный. Толстый у основания, бритвенной острый на конце?

Солоник кивнул, и его взгляд оставался настороженным.

— Да, — сказал он. — Это оно, да. Я тоже это видеть, — он показал пальцами примерно в сторону моего ошейника. — Ключ как ошейник. Органика. Но он покрасить его. Он сделать ему вид как украшение. Я знать эту форму. Я знать, что это ключ.

Хоть в те несколько секунд он и смотрел на меня, я чувствовала, что его внимание одержимо сосредоточено на Нике, осознавая, что Ник смотрит, осознавая, что Ник слушает наш разговор.

На самом деле, это должно быть даже забавно.

После всего, что Солоник устроил нам с Блэком, тот факт, что теперь Солоник воспринимал меня всего лишь как потенциальную соперницу в борьбе за симпатию Ника, должен быть смешным.

Но в реальности смешно не было.

По правде говоря, это меня тревожило.

В таком состоянии Солоник тоже представлял опасность. Может, он уже не опасен в прежней манере, но он по-прежнему опасен. Ник прав в том, что беспокоится о Джеме. Нам придётся чертовски хорошо присматривать за русским разведчиком, чтобы не дать ему перерезать Джему горло, когда кто-то из нас повернётся спиной.

Джем фыркнул, слегка улыбнувшись.

Я наградила его жёстким взглядом, и в моём голосе прозвучало предостережение.

— Это не смешно, Джем. Правда, не смешно.

Ник посмотрел на нас.

— Что не смешно?

Солоник ответил наперёд меня.

— Эта женщина… — он хмыкнул, показывая на меня пальцами так, будто никогда в жизни не видел меня до сегодняшнего дня. Его голос сделался сиплым от русского акцента. — …Она думает, что я наврежу твоему хорошенькому мальчику, которого ты трахаешь. Этому, с мягкими руками и красивым лицом. Она думает, что я могу порезать его лицо ножом, пока он спит. А может, просто перерезать ему горло, пока никто не видит.

Хмурое выражение резко ушло с лица Ника.

Его глаза сделались холодными, как лёд.

Впервые с тех пор, как он вернулся в мою жизнь в Москве, я увидела, что эти глаза сделались целиком и полностью вампирскими. Я вообще не видела в них Ника.

Прежде чем кто-то из нас успел отреагировать, он шагнул вперёд.

Он схватил Солоника спереди за бронированный жилет и легко поднял его, словно тот весил не больше кошки. Он одной рукой поднял его так высоко, что ноги Солоника оторвались от пола. Худощавый разведчик тихонько взвизгнул, дёргая ногами как кролик, пойманный в силки.

— Это прозвучало как угроза, Солоник, — произнёс Ник.

Его тон был низким, почти учтивым, но я слышала там ту же смертоносность, что видела в его бесцветных глазах. Когда Солоник не ответил, он грубо тряханул его.

Солоник побледнел.

Краски схлынули с его лица, и оно сделалось почти того же оттенка, что и неестественно белая, вампирская кожа Ника.

— Мы это обсуждали, Солоник, — произнёс Ник тем же вежливым тоном. — Мы мило и дружелюбно поговорили о том, что именно я сделаю, если с Джемом хоть что-нибудь случится. Я имею в виду, вообще хоть что-нибудь, Солоник. Сюда входят и те вещи, которые не несут в себе твоей прямой или косвенной вины. Сюда входят и те случаи, когда тебя не было в помещении в тот момент. Сюда входит вообще всё на свете, Солоник. Ты должен ценить жизнь и благополучие Джема превыше своего собственного.

Чем дольше говорил Ник, тем шире раскрывались фиалковые глаза Солоника.

Когда Ник снова грубо тряханул его, Солоник опять взвизгнул.

Он лихорадочно закивал, вцепившись пальцами в руку Ника, которая сжимала его жилет.

— Я понимаю, — заскулил он. — Я понимаю. Это была шутка. Просто шутка. Прекрасный Наоко, я лишь шутить с девочкой. Я ничего не иметь в виду…

Солоник попытался погладить Ника по лицу свободной рукой.

Ник отпрянул, нахмурившись.

Солоник заскулил:

— Я сожалеть. Я так сильно очень сожалеть, если Наоко не нравиться мои шутки…

С отвращением фыркнув, Ник сделал шаг назад и отпустил его.

Солоник неуклюже приземлился, но сумел удержаться на ногах, более-менее сохранив равновесие. Стиснув зубы, Ник наблюдал, как видящий хрипит, схватившись за свой бронежилет спереди.

— Больше никаких шуток, Солоник, — прорычал Ник. — Они у тебя получаются отстойными.

Воцарилось молчание, показавшееся очень долгим, и единственным звуком, который его нарушал, было хриплое дыхание Солоника, да потрескивание камина позади нас.

Затем Пантер гавкнул, зарычав на Солоника.

— Согласен, — сказал Джем, наклонившись, чтобы взъерошить шерсть за ушами Пантера. — Он засранец.

Солоник повернулся, сердито посмотрев на моего щенка и Джема.