Чёрные сны

— Пошли, мелюзга, — фыркнул он. — Твой папа говорит нет. Завтра, ладно?

Она немного поворчала, но вполне охотно пошла за ним к дому.

Блэк слушал, как она всю дорогу твердит об isthelay, болтает про их разные характеры, подробно пересказывает их маленькие стычки между собой, рассказывает, как у них устроен порядок кормления. Она даже упомянула, что Дилан запал на другую isthelay, которая принадлежала жене Балидора, Касс, и они даже поговаривали свести их для разведения потомства.

Блэк кивал на её слова, время от времени фыркал, но мыслями то и дело оказывался далеко.

В последние несколько дней он заметил, что его боль разделения становится хуже.

Он задавался вопросом, возможно, какая-то часть его чувствовала себя так, будто его жена умерла — вдруг его свет не понимал её отсутствия и реагировал так плохо.

Он никогда не разлучался с ней так надолго.

Ну, с тех пор, как они поженились.

Ну… если не считать того раза, когда он был в тюрьме.

Но тогда они хотя бы находились в одном мире.

Вытолкнув эту мысль из головы, он засунул руки в карманы, чуть плотнее закрыл свой свет и постарался сосредоточиться на том, что рассказывала Лили.

Ему не нравилось считать дни… и тем более часы.

Однако его разум всё равно делал это, как будто не подчиняясь его контролю.

Шестнадцать дней, двадцать семь часов — по крайней мере, по солнечному времени здесь.

Лили шлёпнула его.

— Прекрати! — сказала она. — Она вернётся.

Блэк лишь фыркнул.

Однако ничего ей не ответил.

* * *

Я открыла глаза.

Тяжело дыша, в темноте.

В этот раз адаптационного периода не было… никакой паузы между А и Б… или А и Д… или между Е и А.

Я в точности знала, кто я.

Я знала, кто Блэк.

Я даже знала, в какое измерение я пыталась дотянуться.

Я села, всё ещё тяжело дыша, и попыталась решить, увенчались ли мои попытки успехом.

Я находилась в помещении.

Мои ноги и нижняя часть туловища были обнажены и покоились на каменном полу, который кто-то отполировал до гладкости стекла. Теперь, когда мои глаза привыкли, я осознала, что темнота была не абсолютной.

Сверху лился свет, освещая отдельные части просторного помещения.

Я осмотрелась по сторонам, замечая высокий потолок, знакомые рисунки на стенах, каменный резервуар, который тянулся по центру прямоугольного помещения. Мой взгляд остановился на двери в другом конце, впускавшей ночной воздух. Занавески были подвязаны по краям, открывая поросший травой холм, слабо освещённый ночным небом.

Подняв взгляд, я посмотрела на отверстие в потолке, находившееся в добрых 25 метрах надо мной.

Я посмотрела на себя.

Не считая нескольких ушибов и царапин от жёстких приземлений и драки, в которую я ввязалась с какими-то тварями, похожими на диких кабанов с клыками, я была практически невредимой.

Теперь я сидела на гладком камне, рядом с жемчужно-белым резервуаром с бледно-голубой каймой. Там, куда лунный свет падал через округлое отверстие в крыше, на гранитном камне играли разноцветные отсветы. Резервуар, в котором теперь уже не горел огонь, стоял тихо, и впервые это здание на самом деле показалось мне каким-то подобием храма.

Я аккуратно поднялась на ноги, испытывая свои конечности.

Простирая свой свет почти с нервозностью, я поискала его.

Нашла практически мгновенно.

В доме Элли и Ревика.

Ну конечно.

Ревик сказал, что они его покормят.

Он спал.

Я несколько секунд наблюдала своим светом, как он спит, на удивление чувствуя себя непрошеной гостьей. Но в то же время я ощущала слишком сильное облегчение, что он жив, здоров, и рядом со мной, и поэтому не могла перестать смотреть на него. Я выдохнула и провела пальцами по своим длинным волосам, выпуская из себя стресс, который неосознанно скопился в моём теле.

Я почувствовала, как его свет узнает меня, притягивает.

Было очень, очень сложно не притянуть его в ответ.

Я чувствовала, что наши света соскучились друг по другу, и в итоге мне пришлось отстраниться. Я уставилась на дверь в конце длинного коридора, зная, что разбужу его, если не перестану.

Я направилась к той двери.

Казалось, ушла целая вечность на то, чтобы пересечь обширное пространство, но когда я вышла на траву, неподвижность вокруг вновь заставила меня помедлить, задрожать на прохладном ночном воздухе и взглянуть на городскую площадь. Похоже, была глубокая ночь. Слишком глубокая, чтобы стучаться к кому-нибудь.

Я решила идти к Элли и Ревику.

Если пойду достаточно быстро, то этого должно хватить, чтобы согреться.

Никто не увидит меня голой в это время суток, и можно надеяться, что рассвет будет близок, когда я доберусь до места. Если нет, то, наверное, я сумею найти какое-нибудь одеяло в одном из их наружных сараев для животных.

Или я смогу пойти поплавать на пляж, согреваясь физическими нагрузками, пока не встанет солнце — а потом позову Блэка, чтобы он принёс мне одежду.

Улыбнувшись этой мысли, я решила, что это хороший запасной план.

Обхватив руками туловище, я направилась к площади.

Я только-только прошла мимо первого домика — небольшой лачуги для медитации — когда прямо рядом со мной открылась дверь, заставив меня подпрыгнуть на полметра.

Там появился силуэт.