Чёрные зеркала

От оглушительного кошачьего вопля поплыла комната. Я даже не сразу сообразила, что кроме меня его никто не слышит. Остальные продолжали разговаривать, не подозревая, что где-то в замке Урсул отчаянно зовет на помощь. Или не на помощь? Кажется, это был сигнал для меня. Сигнал, чтобы немедленно возвращалась к телу. Я подчинилась и… странное дело… полетела не по коридорам, а сразу сквозь стены, полы и потолки. С сумасшедшей скоростью. Мебель, картины и ковры превратились в разноцветные пятна, мгновенно сменяющие друг друга.

«Маауууу!»

Повторный крик прозвучал жалобнее, но я была на подходе. Влетела в палату и…

Она зависла надо мной. Над другой мной. Призрачная женщина, сотканная из серебряных нитей. Я узнала ее. Мгновенно. Гвенда Ван-се-Рмун! Она явилась, чтобы завладеть «оболочкой». Занять мое место!

«Не смей!»

И откуда смелость взялась? Прежде основательница без проблем справлялась с противниками. В том числе, со мной. Я легкая добыча. Нечего противопоставить. И некого призвать на помощь. Урсул здесь — в палате. Но телесный кот не способен сражаться с духом, когда тот вне тела.

Однако всё сложилось иначе. Что-то изменилось с последней встречи. Гвенда при виде меня отшатнулась, не пожелав ни сражаться, ни защищаться. Рванула сквозь стену. Только шипящий шепот прозвучал:

«Твари… Ненавижу…»

Плохо понимая, что делаю, я ринулась следом. Но опоздала. Увидела лишь, как в соседней комнате на белой постели открывает глаза Летисия Дитрих. Вот только глянула на меня точно кое-кто другой. В ней самой не скрывалось столько ярости.

— Убирайся, Лилит София Вейн. Эту жизнь тебе не спасти…

Теперь испугалась я. Подумаешь, что Дитрих (точнее, ее тело) прикована к кровати. На меня никогда не смотрели с такой убийственной ненавистью. Я позорно отступила, а миг спустя очнулась в комнате за стеной. Проснулась, будто после долгого сна…

****

— Получается, основательница не сидела в теле воспитательницы, — Брайс почесал лоб. — И ее смерть по-прежнему загадка.

— Похоже на то, — протянула Рашель и в сердцах хлопнула себя по коленке. — Когда леди Клементина умерла, леди Дитрих лежала в целительском блоке. А с ней и Гвенда Ван-се-Рмун. Кстати, я оказалась права. Это моя защита сработала в ночь духа. Та «простенькая» ведьмовская магия. Из-за нее у основательницы начался припадок. Без сомнений.

Меня передернуло. Угу, та самая магия, что подействовала и на меня.

— Всё нормально, — прошептал Ульрих, почувствовав, что я дрожу. — Укутайся хорошенько.

Мы заняли один из залов неподалеку от библиотеки. Юмми не смогла бы составить нам компанию в темном секторе. А нам было необходимо ее присутствие. Не хватало только Элиаса, ушедшего с остальными учениками выпускного курса к зеркалам.

— Лучше подумайте вот о чем, — Юмми поднялась и прошлась по залу. — Почему Гвенда Ван-се-Рмун пытается убить леди Дитрих?

— Та знает что-то важное, — объявил Брайс уверенно. — Яснее ясного.

— Не факт, — лицо светлой девчонки исказилось. — Вдруг Гвенда не может покинуть живое тело? Вспомните, мэтр Риц погиб.

— Но Дюваль-то жив, — возразила Рашель и охнула. — Получается, основатель всё ещё в нём? Но тогда он отличный актер.

— Не сходится, Юмми, — вмешалась я, дрожа с головы до ног. Не от страха. После пробуждения жутко знобило. — Дарлин не заставлял Рица убивать себя. Он позорно сбежал, а мэтр только потом умер.

— Но он умер, — не сдавалась светлая девчонка. — Возможно, Дарлин сильнее Гвенды и способен убивать оболочку самостоятельно. А как только он уходит, покинутое тело не способно продолжать жить.

— Бррррр, — не выдержал Брайс. — Хватит обсуждать ужасы, на ночь глядя.

— Поддерживаю, — пробормотала я и закрыла глаза.

Хотелось тишины. Чтобы осталась только она и руки Ульриха, которые обхватили меня поверх пледа. Но чужие голоса не умолкали.

— Почему Элиас не возвращается? — нервно спросила Рашель. Не кого-то конкретно, а, скорее, саму себя.

Но ей ответил Брайс.

— Наверное, обсуждает с братом случившееся с Лилит. Нам всем интересно, что стряслось. Это новая способность, которую продемонстрировали зеркала, или происки основателей?

Способность? Умение превращаться в бестелесную сущность, которой страшится даже Гвенда Ван-се-Рмун?! Ну, спасибо!

Я всхлипнула. Громко.

Ульрих среагировал.

— Всё, хватит на сегодня. Возвращаемся в сектор. Лилит надо поспать…

Увы, со сном не сложилось. Рашель на кровати по соседству часа два как перестала ворочаться, а я всё лежала и лежала без сна. Не шевелилась, будто тело вновь осталось без сознания или… хм… без души. Только слезинки время от времени стекали по щекам и шее на ночную сорочку. Больше всего на свете хотелось, чтобы рядом оказалась мама. Обняла меня крепко-крепко и ни о чем ни спрашивала. Просто спела на ухо колыбельную…

Но мама не считала нужным даже ответить на письмо. Она не услышит. Не придет…

Слезы побежали быстрее. Зубы сжались, сдерживая крик…

— Ш-ш-ш… Не плачь. Просто поспи. Утром станет легче.

От стены отделилась тень, обретая краски, и я увидела саму себя. Точнее, не себя, а кое-кого другого, очень на меня похожего.