Чёрный альбатрос

— Я строю?! Да я не знаю, как от них отделаться. Они сами на меня вешаются, — оправдывался Прошка.

— Ты хочешь сказать, что наши девушки тебе не нравятся? — спросил фавн.

— Да они мне просто противны! — в сердцах сплюнул Прошка, надеясь, что это убедит нежданного противника. Однако он очень скоро понял, что делать этого не стоило.

Козлоногий красавец побагровел и стал грозно наступать на Прошку.

— Да как ты смеешь?! Значит, они тебе противны?! Ты-то сам, урод, на себя в зеркало смотрел?

— Проучи его! Задай ему как следует, — подначивали фавна лесные красотки.

— Я не то хотел сказать. Они, конечно, хорошенькие… — отступал Прошка.

— Ах, так всё-таки ты к ним приставал, — тотчас сменил песню фавн.

Очевидно, ему было всё равно, из-за чего драться, лишь бы помахать кулаками. Решив, что слов сказано достаточно, фавн перешёл к действиям. Он с размаху приложил Прошку кулаком в глаз. От неожиданности Прошка чуть не упал. Он ещё не успел опомниться после удара, как противник боднул его в живот. Рожки у фавна были хоть и маленькими, но крепкими. Прошка повалился на землю. И тут ему пригодились копыта. Увидев над собой скалящуюся рожу лесного духа, он перекатился на живот и изо всех сил лягнул фавна копытом под коленку. Тот зашатался. Пока противник пытался восстановить равновесие, Прошка в отчаянии заорал:

— Ибн Дурик! Сделай так, чтобы они все убрались подальше!!!

— Слушаю и повинуюсь, — пробормотал джинн.

Тотчас из леса донёсся звук трубы и клич. Услышав призыв, лесные духи насторожились, а потом опрометью бросились в чащу леса, только их и видели. Прошка поднялся с земли. Между тем на поляну выскочило несколько всадников. Среди них выделялся один — в тёмно-фиолетовом плаще, на вороном коне. Судя по всему, он был богат и знатен. Такой господин не мог быть разбойником. Прошка вздохнул с облегчением, однако последующее поведение всадника показало, что он радовался рано. Тот наставил копьё прямо Прошке в грудь.

— Кто таков? Почему не убежал со всеми? Ты чрезвычайно смел? Или чрезвычайно глуп?

Его слова были встречены смешками спутников.

— Зачем бежать-то? Я рад-радёшенек, что вы явились, — заверил всадника Прошка.

— Вот как? Значит, ты всё-таки глуп. Разве тебе не известно, что я поклялся очистить мой лес от нечисти?

— Самое время. Если б не вы, они б меня до смерти заездили. За что благодарность вам большая, — поклонился Прошка.

Лицо всадника посуровело, и он грозно воскликнул:

— Видно, ты меня за дурака держишь? Шутки надумал шутить? Я тебе покажу шуточки! Я всему твоему бесовскому отродью хвосты поприжарю! Схватить его!

Прошка опомниться не успел, как его скрутили верёвками по рукам и ногам.

— Так я ж человек! — взмолился Прошка.

— Что-то доселе мне не доводилось видеть человека с копытами. На костёр его! — скомандовал предводитель всадников.

— Ваша светлость, это всё злокозненный джинн, ей-богу! Это его проделки, чтоб ему пусто было!

— Ты мне зубы не заговаривай. Нет у меня в лесу джиннов, — отрезал всадник.

— Ваша светлость, смилуйтесь! Говорю вам, не мои это копыта. Неужто вы, борец с нечистью, не можете нечистого от доброго христианина отличить? Руки мне связали так, что и перекреститься не могу, — причитал Прошка.

Всадник сделал знак своим людям остановиться и насмешливо спросил:

— А если б развязали, неужто перекрестился бы?

— Так развяжите и увидите, — предложил Прошка.

— Надеешься убежать? Напрасно, — усмехнулся всадник и скомандовал: — Развяжите-ка этого субчика. Но глаз с него не спускать.

Прошке развязали руки, и он истово перекрестился. Люди озадаченно посмотрели на него, а потом всадник спросил:

— Так ты не лжёшь? Ты в самом деле человек?

— А я вам о чём толкую? Это джинн меня так изуродовал, что теперь перед честным людом и показаться срамно.

— Вот до чего нечестивцы распоясались. Какие пакости над людьми творят! Ну попадись мне этот джинн, я прикажу его зажарить на медленном огне. Мы прочешем всё, а найдём негодяя, — пообещал всадник.

— Ой, ваша светлость, трогать его никак нельзя. Кто же меня назад расколдует? Не век же мне с копытами маяться? Уж лучше вы позвольте мне его самому отыскать.

— Ты уверен, что тебе не понадобится наша помощь? — поинтересовался всадник.

— Справлюсь. Вы поезжайте, а то джинн больно пугливый. Он при вас теперь и носа не покажет, — сказал Прошка.

— Ну что ж, прощай, — бросил всадник, подал знак своим спутникам, и они умчались в лес.

— Ибн Дурик, плут эдакий. А ну выходи! — скомандовал Прошка.

Он заглянул в карман, но там было пусто. Джинн появился из-под коряги.

— Кажется, всё в порядке? — невинно спросил он.

— Ничего не в порядке! — взревел Прошка. — Верни мне мои ноги, или будешь тысячу лет сидеть в посудине величиной с напёрсток.

— Не понимаю, чего так нервничать. По-моему, копыта практичнее, но если считаешь, что с ногами тебе лучше… — произнёс ибн Дурик и щёлкнул пальцами.

К облегчению Прошки, копыта исчезли, а вместо них, как и подобает, появились ноги, но почему-то босые.

— А где ботинки? — спросил Прошка.

Джинн развёл руками.