Чёрный археолог

— Мне кажется, что я непреднамеренно повлиял на судьбу другого человека. Не самым лучшим образом, надо сказать. И я это понимаю, и знаю, что поступаю неверно. И всем сердцем хочу это исправить. Беда в том, что этот человек считает, что поступил я как раз правильно. И даже благодарен мне за это. Что мне делать?..

— Человек обретет согласие с божествами и Буддой, если сердце его будет прямым и спокойным, — произнес священник. — Если сам он будет честно и искренне уважать тех, кто выше его, и проявлять сострадание к тем, кто ниже его. Если он будет считать существующее существующим, а несуществующее — несуществующим и принимать вещи такими, какие они есть.

— Это однозначно не про меня, — хмыкнул я. — Окружающие меня люди зачастую открываются со временем не с самой лучшей стороны. Честно и искренне уважать их совсем непросто. А принимать вещи такими, какие они есть, мне не позволяет совесть. Плохой совет, старик.

— Это сказал один из основателей моей религии, человек по имени Соун, — пояснил мой собеседник. — Очень давно. Но я с ним согласен. Другое дело, что в нашем несправедливом мире этого добиться весьма сложно. Тут нужно или и впрямь быть святым, или сбежать от реальности. Спрятаться, как я когда-то. Но ты задаешь себе правильные вопросы, так что надежда есть.

— Спасибо, святой человек. — Я поднялся на ноги, поклонился собеседнику и, не оглядываясь, двинул к выходу.

Глава 6

Система HR 7722, планета Сингон, национальный

парк «Сёриндзи», 4 июля 2541 года, вечер

Любите ли вы баню так, как люблю ее я? Риторический вопрос, ясен пень. С моим образом жизни чаще всего приходилось довольствоваться душем, и не всегда горячим, а в парилку попадал и вовсе раз в год по обещанию. Так что возможности хорошенько отмокнуть я не упустил. И пусть вместо нормальной бани с полком, каменкой и предбанником с накрытым столом наличествовала лишь традиционная японская фуро, пусть парку тут не поддать, но хорошо-то как!

Признаюсь, искал я это место целенаправленно. Ну не могло такого быть, чтобы в сверхдорогом винтажном отеле этот важный компонент отсутствовал. Собственно, далеко идти и не пришлось — о-фуро, как ее назвал служитель, обнаружилась на задах моего персонального «бунгало», на моей, кстати, половине, что не могло не радовать. За день я порядочно утомился — после посещения синтоистского храма на меня напала меланхолия, и я еще часа три бродил по сосновому парку, нигде надолго не задерживаясь. Общаться ни с кем не хотелось, и персонал, чутко уловив мое настроение, на глаза старался не попадаться. Евгения Сергеевна настолько увлеклась любимой игрушкой, что пересеклись мы лишь за ужином. Потом все тот же парень-конюший увел ее на вечернее представление — пялиться на чудеса самурайской джигитовки, если можно так выразиться, а мне захотелось расслабиться. Славный японский обычай вспомнился очень кстати, и вскоре я обнаружил искомое.

Вообще говоря, обычная сосновая бочка смотрелась бы аутентичнее, но такая нарочитая простота не вязалась с имиджем отеля, так что «ванная комната» в пристройке с бамбуковыми стенками была обставлена с некоторым даже шиком: неизменный мини-садик с «дикими» растениями на замшелых валунах, круглый фонарик на дубовой колоде, кафель «под камень» и непосредственно сама ванна. Даже, я бы сказал, миниатюрный бассейн, облицованный гранитом или чем-то весьма на него похожим — серым по стенкам и дну, красным по бортику. Скорее всего, какой-то местный минерал, но, учитывая статус отеля, могли и на доставку потратиться. Удовлетворенно хмыкнув, я наведался в душевую кабинку, расположенную тут же, буквально в паре шагов, торопливо избавился от одежды и долго и с наслаждением смывал пот и пыль укромных тропок. Постоял немного под горячей, едва тело терпело, водой, облачился в найденную здесь же чистую набедренную повязку и быстро прошлепал по холодной плитке к фуро.

От прозрачной глади поднимался пар, и я для начала опасливо попробовал воду ступней. Цыкнул, обжегшись, но ругательство сдержал — для фуро это вполне нормально. Градусов так сорок навскидку. Осторожно шагнул на ступеньку из цельного куска камня, заставил себя стоять спокойно: по натруженным ногам разливалось тепло, в кончиках пальцев покалывало. Предельно медленно, давая телу привыкнуть, погрузился по пояс — обычно глубина таких ванн в районе метра, не больше. Постоял, чувствуя, как по спине и груди бегут мурашки, и осторожно уселся на дно у дальнего края, блаженно вытянув ноги. Из воды торчала только голова, кололо теперь уже все тело, но приятно. Тем более что скоро это прошло, осталась только блаженная слабость во всех мышцах. Да еще натруженные ноги гудели. Ох, благодать!.. Я закрыл глаза, отдавшись ласковым объятиям горячей воды. Мелькнула мысль, что неплохо чего-нибудь ароматического плеснуть, но тут же растаяла — даже пальцем пошевелить лень. Кайф, чистый и незамутненный. Давно мне так хорошо не было…