Чёрный архипелаг

Чтобы не оказаться голословным, я постараюсь перечислить основные элементы того здания барокко, которое напоминает система судопроизводства кондоминиума. Проще всего говорить о его французской части, так как существует один-единственный французский национальный суд, который занимается делами людей, имеющих гражданство, соответствующее названию этого суда.

Британские судебные органы на отдаленных от Европы островах Западной Океании функционируют так же, как в старой Англии, с церемониальными париками и т. п. Поэтому существуют: Магистратский суд и, как наивысшая инстанция, — Высший суд.

Теперь, когда мы разобрались с размещением на соответствующих скамьях для подсудимых французских и британских граждан, осужденных за пьянство, воровство, нанесение тяжелых телесных повреждений и прочее, есть смысл заняться отдельно существующей судебной системой кондоминиума.

Здесь, независимо от национальности и гражданства, перед ликом судьи может оказаться всякий, кто нарушил одну из нескольких десятков статей Протокола 1914 года. Дело будет рассматриваться в суде первой инстанции. Его состав, а также личность председателя зависят от того, кем является подсудимый — аборигеном или европейцем, китайцем или британцем. Другой тип судов кондоминиума — это Местный суд, где слушаются дела аборигенов против аборигенов. Основой для приговора служит специально разработанный кодекс.

Заинтересованным лицам, пожалуй, полезно узнать, что за пьянство (повторное) — в общественных местах — в соответствии с этим кодексом можно заработать месяц тюрьмы, за воровство — штраф до ста фунтов, за подкуп государственного чиновника — год. Два года дается за кражу ребенка, за приносящее вред колдовство — и т. п. Пять лет получают за кражу со взломом, преднамеренное членовредительство с тяжелыми последствиями. Десять лет — за изнасилование, поджог. Двадцать лет — за убийство при смягчающих обстоятельствах и смертная казнь — за преднамеренное убийство.

Функционируют также и древние суды вождей, однако, с точки зрения закона, — нелегально. Тем не менее вождь в деревне назначает наказания за прелюбодеяния, облагает податями и штрафами за грязь в туалетах, за то, что морят голодом собаку, и т. п.

Третья и самая высшая инстанция судов кондоминиума — Объединенный суд. Это удивительный и неповторимый институт. Он должен состоять из трех судей: причем первые два — британец и француз, а третьего — председателя Объединенного суда — назначает… испанский король. Это удивительное требование можно приписать только Киросу, который, достигнув Эспириту-Санто, не преминул обеспечить должность будущему протеже своего монарха. Председателю Объединенного суда положено жалованье около тысячи фунтов в год, плюс фунт за каждый день, квартира. Оплачивается также дорога и отпуск и т. п. Первым председателем Объединенного суда на Новых Гебридах был назначен граф де Буэна Эсперанца. Однако, несмотря на его звучную фамилию, работа учреждения, которым он должен был руководить, хромала на обе ноги. Наверное, происходило это потому, что граф не знал никакого другого языка, кроме испанского. Да и вообще, никто из судей не понимал языка местных жителей.

В 1937 году, когда после свержения испанского монарха некому стало назначать председателя Объединенного суда, в этом учреждении работали и работают до сих пор только французские и британские судьи, а хлебное местечко пропадает зря.

Приговор Объединенного суда не может быть отменен, однако… его обязательно рассматривают резидент-комиссары обеих договаривающихся сторон. Каждый из них обязан сообщить потом Объединенному суду, был ли приговор приведен в исполнение, или отложен, или отменен (?), или смягчен (!?). Таким образом, резидент-комиссары стоят над высшей инстанцией правосудия в государстве.

Я полагаю, что дело пьянчужки, которого полиция эскортировала в каталажку Ламапа, не попало в Объединенный суд, так как последний рассматривает дела преимущественно о земельной собственности, играющие значительную роль на архипелаге.

С высокого откоса Ламапа открывается великолепный вид на море. Однако поселок не может похвастаться собственной пристанью. Поэтому, чтобы попасть на якорную стоянку «Росинанта», мне пришлось совершить прогулку в несколько километров среди пальмовых рощ. За одним из поворотов дороги я увидел великолепный фикус — его называют также баньяном, — дерево, непривычное взору европейца, даже, можно сказать, неизвестное в Европе. Правда, фикусы мы видим в доме почти у каждой из наших теток. Однако трудно представить себе фикус с тремя сотнями основных стволов и с чуть ли не тысячами дополнительных, фикус, образующий целый лес, где может укрыться несколько тысяч человек одновременно. Экземпляр, который я наблюдал поблизости от Ламапа, был меньше, но человек двести вполне могло бы отдохнуть в его тени.