Чёрный конгресс

– Да были попытки, – Мхатма вздохнул, разомкнул нежный плен ладоней, взялся за остывающий кофе. – Как ни удивительно, в самой мусорной отрасли: в информатике опробовали бесплатную коллективную работу и создали Википедию. И еще как успешно! Но в сети гоняются за посещаемостью, как таковой, а сама информация не продается. Знания на Земле до сих пор не почитаются дефицитным дорогим товаром, их можно транслировать и совсем бесплатно.

Нури посерьезнела.

– То есть там, где речь идет не о болтовне, а о серьёзных научных открытиях, коллективный штурм, ты думаешь, невозможен?

– Вот! Вот! Когда вы начали выступать со своими статьями об отмене авторских прав, о том, что все открытия должны принадлежать всему человечеству, я сразу решил, что мы с вами сможем эту гору опрокинуть!

Нури расхохоталась: кто она, ученый уже с мировым именем, и кто этот мальчик, с бредовыми идеями от средневековых алхимиков! Забавный получится тандем…

– Ну не опрокинуть, так перевернуть, – по-своему расценив ее смех, ничуть не обидившись, поправился Мхатма. – Надо просто в университетах, в лабораториях иначе построить занятия. Вся фишка в организации, в методике поиска…

Конечно, в тот раз в убогой забегаловке, они не разработали четкого плана действий. Но на полном доверии начертили главную схему. Нури сумела подключить к ней скучающего олигарха Мукеша Надара, который, боясь в суматохе пандемии растерять свои капиталы, рискнул спонсировать всю ее «цыганскую эпопею». Сто раз всё могло сорваться, но на этот раз дурацкая афера с пандемией сработала на наших заговорщиков. Границы закрывались, когда цыгане уже толклись на берегах своей исторической родины. Им особенно и некуда было деться, они поневоле поддались на призыв Нури получить минимальное обучение и достойную работу. Разумеется, она брала в работу прежде всего и преимущественно способных к телепатическому общению.

Через три года задумка вышла на экспериментальный этап. Молодые цыгане, прилично экипированные, освоившие английский и хинди, стали лаборантами в научных заведениях. Роль у них была не сложной и …не хитрой. Хотя в последнем можно и усомниться. Хитрой, конечно, хитрой, что им, цыганам, особенно нравилось!

Идет коллоквиум, докладчик излагает проблему и варианты ее решения. В головах лихорадочно перебираются, вспыхивают всякие соображения по этому поводу, кому-то жаль свою гениальную догадку доверять коллективу, кто-то не уверен в ее продуктивности… И тут лаборантка Роза наивно восклицает: «А что если попробовать так…» Не успевает озвучить то, что забрезжило в голове паренька со второй парты, как он вскакивает, перебивает, и гораздо толковее излагает свою идею. А Роза уже цепляет, как рыбку крючком, предложение девицы, сидящей на галерке, стеснительной, но помешанной на знаниях. И та спешит к доске со своими выкладками, довольная, что нащупала путь правильно, и даже детальнее, чем намекнула вскользь лаборантка.

Эта методика оказалась очень эффективной, "побудители" просто тормошили студентов, давали им понять, что идея витает в воздухе, озвучивай, пока вообще не оказался за бортом. Самое удивительное, что и в более солидной среде этот хитрый прием сработал. Ученые со степенями, когда слышали, как бестолковая лаборантка пытается изложить красивую идею, срывались с места и в запальчивости докладывали её грамотно, полно, исчерпывающе. А Роза (или Марьяна, Катрин…) только утвердительно кивала и делала круглые глаза!

Естественно, Мхатма не замедлил подкрепить методику организационно. В научных публикациях как-то сама собой прижилась новая форма подписи под изысканиями: «Идея исполнена, отработана и сформулирована коллективом Ахмадабатского университета». Или – Бардхаманского. Чаще – Амбикапурского. Следующий шаг был оправданным и ожидаемым: как только открытия утратили персонификацию, активный обмен идеями начался и между университетами, подключились вольные изобретатели. И когда Мхатма на очередной научной конференции выдал всё, что наработал по теме молекулярного репликатора один из университетов, заключил в конце, что эта идея принадлежит не только нации, но и всему человечеству, грандиозный мозговой штурм уже было не остановить.

Международное сообщество организационную фазу как-то проморгало, все силы тогда были брошены на ложный, но хорошо оплачиваемый путь по борьбе с непрерывно мутирующими вирусами. Но когда появился первый экспериментальный агрегат, мир вдруг увидел во всей красе индийских алхимиков. И ахнул! Столько веков люди пытались по интуитивным догадкам сотворить золото из подручного бросового материала, кипятили, выпаривали, взрывали – и все безрезультатно. А тут на тебе, молекулярный репликатор принимает в работу подходящее вещество, расщепляет его на мельчайшие частицы и складывает в нечто совершенно новое. Молекулярная инженерия, – люди почувствовали себя почти богами!