Чёрный коршун русской смуты. Исторические очерки

Тезис номер два: творческая интеллигенция активно участвовала в создании культа личности Сталина, Ворошилова, Кагановича и других диктаторов, поощряла и поддерживала карательные методы деятельности органов НКВД.

На фоне всеобщего славословия в адрес Системы, хор которого в материалах «Литературной газеты» нарастал из номера в номер, восхваления Сталина и его «верных оруженосцев» дошли до крайней точки, до надрыва, до дисканта. Рядом с именем Сталина наши художники слова ставили всегда самые красочные эпитеты, и руководитель партии купался в таких словосочетаниях, как «вождь всех времен и народов», «зоркий и сильный горный орел», «великий всадник мировой революции» и во множестве других, всех не перечислишь.

10 мая 1935 года после короткой и совершенно невыразительной речи Сталина на выпуске «академиков красной армии» М. Казаков писал: «Наш Сталин – гениальный ум и большое сердце социализма. Он – подлинный великий инженер человеческих душ, строитель чувств…».

В. Луговской: «Последняя речь Сталина – одно из величайших высказываний в мировой истории».

П. Маркиш: «В них (выступлениях Сталина. – П. К.) сверкнула та вершина, во имя которой велись гражданские войны…».

Б. Пильняк: «А писатели? – Кто из писателей может погордиться, что его слово равно сталинскому?»

В очередных откликах по поводу суда над очередной «троцкистской бандой» Ю. Олеша 26 января 1937 года восклицал: «Они покушались на Сталина!.. Мерзавцы, жалкие люди, шпионы, честолюбцы, завистники, хотели поднять руку на того, кому народ сказал: Ты сделал меня счастливым, я тебя люблю… Отношение народа к Сталину рождает в сердце такое же волнение, какое рождает искусство. Это уже песня!».

И. Бабель выступал аналогично: «…гений Сталина олицетворяет ясность, простоту, беспредельное мужество и трудолюбие… Как никогда очевидна теперь безмерная правота нашего правительства. И преданность наша ему обоснована и безгранична».

Судя по газетным материалам, примерно с середины 1936 года у писателей возникает трудно объяснимое теперь стремление защитить Сталина и его окружение от врагов своим телом 20 августа газета писала: «Железной стеной оградим наших вождей, нашего мудрого любимого учителя, нашего отца – товарища Сталина». Н. Огнев сказал прямо: «Охраняйте жизнь вождей! Берегите то, что нам дороже всего». А правление Союза писателей Украины, выполняя волю всего коллектива республиканских литераторов, 27 августа 1936 года выразилось еще более решительно: «Обращаем свои горячие слова священной любви к Вам, родной наш Иосиф Виссарионович, любви к партии. Советские писатели… станут грудью не защиту дорогой Вашей жизни… наш любимый вождь, учитель, вдохновитель и Друг».

Представляет несомненный исторический интерес то обстоятельство, что писатели не только целиком поддерживали органы НКВД в проведении ими карательной политики, но фактически подталкивали их именно к такой работе. Думаю, уместным будет в качестве примера привести выдержку из решения общего собрания писателей Москвы, состоявшегося в декабре 1934 года (заметьте: 34-го, а не 37-го).

«Писатели поручают Московскому Совету добиться того, чтобы все органы пролетарской диктатуры, призванные охранять и оберегать государственную безопасность, с большевистской страстностью и энергией, с неусыпной революционной бдительностью вели беспощадную борьбу с классовым врагом, с контрреволюционным охвостьем… Мы всецело одобряем решение советского правительства от 1 декабря 1934 года о порядке прохождения дел о террористических организациях и террористических актах против работников Советской власти. Мы горячо приветствуем приговор Верховного Суда о расстреле группы белогвардейских террористов в Ленинграде, Москве, Киеве и Минске. Мы требуем суровой революционной расправы с контрреволюционными выродками».

Или вот еще. 27 августа 1936 года «Литературка» поместила «Приветствие общего собрания московских писателей Наркому Внутренних дел СССР, генеральному комиссару государственной безопасности Г. Г. Ягода и всем славным чекистам – наркомвнудельцам». Наряду с прочими пышными словами в адрес «героического наркома» там говорилось: «Мы гордимся вами (то есть) чекистами. – П. К.), вашей верной самоотверженной работой, без промаха разящей врага… Всеми мыслями, всем сердцем нашим мы с вами…».

Тезис третий: творческая интеллигенция сама являлась поставщиком органам НКВД людей, которые, по ее мнению, должны быть репрессированы.

Тезис, согласитесь, звучит совсем уж жестоко. Так и хочется во весь голос возразить: говори, да не заговаривайся! Что же это получается – НКВД выполнял социальный заказ интеллигенции, кого из ее рядов к стенке, кого в тюрьму, а с кем пока подождать?

Выходит, что так. Полистайте вместе со мной подшивки «Литературной газеты», и вы убедитесь в почти полном совпадении: кого из литераторов травил Союз писателей, те впоследствии и были репрессированы.