Чёрный настрой

Странно, но она не казалась адресованной мне.

«Ты же знаешь, что делаешь это, верно? — послала я, крепче сжимая его руку. Изучая его золотые тигриные глаза, я легонько толкнула его в грудь другой рукой. — Ты знаешь. Ты не настолько плохо осознаешь себя, чтобы не понимать, что это исходит от тебя, не от меня. Ты знаешь, но ты ничего не сказал. Я предположила, что ты не готов это обсуждать, но теперь задаюсь вопросом — возможно, мне стоит заставить тебя обратиться к мозгоправу, как и говорил Брик».

Когда его глаза окаменели и остановились на мне, я тряхнула его руку.

«Мне стоит беспокоиться, Блэк? Сколько ты собираешься отгораживаться от меня вот так? Мне придётся настаивать на решении проблемы? Или мне стоит уехать из Нью-Йорка? Потому что я могу и так сделать».

В ответ на это его лицо внезапно опустело.

Его разум совершенно затих.

После паузы, показавшейся очень долгой, он взглянул на Ковбоя и Туза. Затем покачал головой.

«Мы не можем говорить об этом здесь, Мири», — послал он.

«Почему?»

«Потому что, бл*дь, не можем».

Я снова нахмурилась.

— Почему? — сказала я вслух.

Блэк улыбнулся, но я видела в этой улыбке злость. Подвинув меня ближе за руку, он скользнул рукой от моего локтя до запястья. Использовав моё тело, чтобы скрыть свои движения, он затем удивил меня, положив мои пальцы и ладонь на свой пах.

Я подпрыгнула. Я ничего не могла с собой поделать.

Он был твёрдым. Достаточно твёрдым, чтобы я покраснела от щёк до самой шеи.

«Какого хера, Блэк…»

«Я хочу тебя, Мири, — послал он, и его мысли звучали жёстко. — Я хочу тебя все проклятое время. Ты это понимаешь? Ты слышишь мои слова? Бл*дь, мы не можем говорить об этом здесь, Мири. Не можем».

Даже зная, что он расположил нас так, чтобы Ковбой и Туз этого не увидели, я убрала руку и все равно обернулась на двоих людей. Ни один из них не повернулся, чтобы посмотреть на нас, но у меня сложилось отчётливое впечатление, что они в большей мере осознают наш разговор, чем притворяются.

«Ты собираешься сказать мне, почему ты меня блокируешь? — послала я. — Или ты собираешься и дальше проецировать это на меня? Притворяться, будто я все себе вообразила?»

Он издал очередной фыркающий звук, отпустив моё запястье. Он переключился на разговор вслух, его низкий голос отражался от замкнутого пространства.

— Ты уже знаешь, почему, док, — его глаза встретились с моими. Холодные. Бескомпромиссные. — Мы можем поговорить об этом потом? Пожалуйста?

Прежде чем я успела ответить, двери лифта позади меня издали сигнал.

Я все ещё смотрела на Блэка, когда Ковбой и Туз вышли из кабины — практически в то же мгновение, когда двери открылись. Я испытывала искушение во второй раз схватить Блэка за руку, сдержать его, но он даже не посмотрел на меня и последовал за Ковбоем и Тузом.

Мою грудь сдавило иррациональным страхом — может, потому что его глаза избегали моих, может, из-за исходившей от него злости на некоторые мои слова… может, из-за чего-то другого, что я в нем чувствовала. А может, это просто все то, что я последние сколько-то-там недель подавляла, убеждая себя, что уважаю его границы.

Что бы ни вызвало во мне эту реакцию, Блэк, должно быть, её уловил.

Примерно через десять шагов от лифта он остановился, повернувшись ко мне лицом и загородив мне дорогу. Ковбой и Туз тоже остановились.

Ковбой остановился первым, посмотрев на Блэка. В его взгляде содержалось лёгкое беспокойство, а также что-то, что я не могла прочесть. Он поджимал губы. Туз также переводил между нами взгляд, но его лицо выражало открытое недоумение.

— Проблема, брат? — спросил Ковбой.

Его голос содержал открытое предостережение.

Не поворачиваясь, Блэк мотнул головой в сторону бара.

— Идите вперёд, — сказал он им. — Мы догоним.

Туз повернулся, не сказав ни слова. Он направился к бассейну — вероятно, чтобы прочесать пространство, которое уже больше чем наполовину заполнилось топчущимися гостями. Слабые лучи солнечного света все ещё окрашивали некоторые облака, но огни города уже затмили последний свет солнца, и я видела слева от Блэка, вдалеке, часть освещённого Эмпайр-стейт-билдинг.

Ковбой поколебался чуть дольше, взглянув на меня.