Чёрный нефрит [СИ]

Вэй Ан Ю решила: на счёт «три» она вывернет этому нахалу руку, чтоб неповадно было. Надо же, сперва угощать, а потом требовать «плату», да ещё так недвусмысленно! Среди бела дня, прямо на рынке! О, представление будет знатное, когда она сначала хорошенько приложит его головой о вон ту стену, а потом запихнёт ему в рот самое гнилое и кислое, что найдёт в корзинах — как кабаньей туше… На счёт «два» рядом ледяной статуей возник Лань Чжань и испортил все великие планы. Не говоря ни слова, он швырнул на прилавок монету.

Красногубый, мигом потеряв запал, ослабил хватку, и Вэй Юн легко вывернулась, мигом оказавшись рядом со спасителем — нет, не её, а чести несчастного торговца, которая непременно пострадала бы куда сильнее…

— Нам нужно идти, — не оглядываясь больше, Лань Чжань поспешил к пристани. Прежде чем пойти за ним, Вэй Ан Ю назидательно проговорила через плечо:

— Да будет вам известно, что приличные девушки не продаются, — но она не была бы собой, если бы тотчас не добавила, — по крайней мере, так дёшево!

И со смехом умчалась, прежде чем красногубый торговец успел ей ответить.

Потом Лань Чжань смерил её морозным взглядом, и смеяться расхотелось. Вэй Ан Ю неуютно завозилась и завела руку за спину, пряча испачканный рукав.

— Не стоит вступать в конфликт с местными жителями. У ордена могут быть проблемы.

«Отлично, — мрачно подумала Вэй Ан Ю, — теперь он наверняка тоже выдумает что-нибудь о разрушительной силе женской соблазнительности. Всего-то улыбнулась, а этот торгаш уже размечтался — что мне теперь, не улыбаться, что ли?». Она пытливо заглянула в лицо Лань Чжаня, но, увы, эмоции по нему совершенно не читались.

— Да какие проблемы! Если он так пристаёт ко всем девицам, думаю, нас бы только поблагодарили за хороший урок проходимцу. Впрочем, если он и к заклинательнице полез средь бела дня, долгая жизнь ему и без того не светит, точно говорю. Эх, а всё-таки локва была отличная… Может, куплю потом пару штук.

«И поделюсь с тобой, — добавила она про себя, — хотя, по-хорошему, это тому красногубому надо тебя угощать, благодаря за спасение».

Позже она сдержала мысленное обещание.

Случайность

Несмотря на поздний час, брат всё ещё не погасил свет. Лань Си Чэнь в раздумье остановился, не зная, стоит ли его беспокоить. Но мысль, что Лань Чжань может засидеться допоздна, забыв и о времени, и о правилах ордена, казалась чем-то столь невероятным, что быстро вытеснила её другая: он так устал в дороге, что уснул, забыв потушить свечу — а значит, нужно сделать это за него, чтобы не случилось беды.

Но Лань Чжань не спал, и это встревожило даже сильнее, чем если бы в комнате обнаружился разгорающийся пожар. Он сидел на полу, вглядываясь в пляшущий огонёк свечи, словно пытался что-то в нём разглядеть. Заметив гостя, он лишь коротко кивнул, позволяя войти. Оставалась смутная надежда на спутанное время — и Лань Си Чэнь мягко проговорил:

— Уже поздно. Ты не ложишься?

Всё так же без единого слова Лань Чжань отрицательно покачал головой. Со стороны могло бы показаться, что он спокоен, точно статуя Будды, но не тому, кто вырос бок о бок с ним и всегда мог увидеть его настоящие эмоции. Другие видели очень прямую спину, сомкнутые в одну линию губы и морозный холод во взгляде; Лань Си Чэнь — стиснутые до белизны в костяшках кулаки, спрятанные в рукавах, и неровно проступающие на коже красные пятна, неясно толком, от смущения или от злости.

Из всех известных ему обстоятельств довести Лань Чжаня до состояния, когда его эмоции легко прочёл бы и случайный достаточно внимательный человек, могло лишь одно:

— Снова вспоминаешь эту историю? На состязании стрелков в Безночном Городе? Неужто в самом деле это так тебя задело?

Лань Чжань стиснул зубы и медленно покачал головой.

Сам Лань Си Чэнь не видел, как именно обстояли дела в тот день, но слухи разлетелись быстрокрылыми птицами. Истории, в которых на все лады, с различными, из раза в раз меняющимися подробностями повествовали о том, как молодая госпожа Вэй сорвала со второго нефрита клана Лань его лобную ленту. Драгоценность, до которой позволялось дотрагиваться лишь хозяину… или тому человеку, который предназначен ему самой судьбой. Будь расторопнее те бродячие музыканты, что складывают песни о том, что повидали на пути, об этом непременно уже сложили бы песню-другую — уж очень выходил увлекательный сюжет. Правда, как рассказывал дядя, ничего столь уж увлекательного в этой истории не было. Кажется, Вэй Ан Ю хотела поправить сползшую ленту, обеспокоившись, что та может в ответственный момент соскользнуть на глаза. Она не ожидала, что в этот миг Лань Чжань сделает шаг вперёд — и развязавшаяся лента останется в её руках.