Чёрный поручик

Завод для производства нового оборудования мы уже проектируем, но пока видимо придётся нанимать англичан и немцев для геологоразведки. Хорошо, что Крупп согласился создать толковую бригаду геологоразведчиков и отправить к нам. У него личный интерес — согласно предварительным тайным соглашениям он получит от нас эксклюзивное право построить кое-какие железные дороги в нужных местах. Даже свой комбинат, если угодно, в каком-нибудь регионе, лишь бы сам и рельсы, и оси, и даже паровозы производил. Его вполне устраивает, что оплата будет осуществляться на двадцать процентов деньгами, а остальное — чугуном или железом, которые там будут изготавливаться.

Схема сложная, но умный немец сообразил, что так даже выгоднее. Ассигнации могут и в цене падать, а вот пуд, как был, так и есть шестнадцать килограмм. И делай из него хоть колуны, хоть станки с ЧПУ, а потом развози товар по своим же железным дорогам. Конечно, сами железные дороги будут всё-таки не совсем личные, ибо и кесарю русскому нужно долю отстёгивать, и «железороссам» чуток малёха, но герр Алфред всё прекрасно понял. Именно ему будет зелёный свет чуть ли не от самого Александра Второго. А то, что за эту пирдуху заплатит немецкий обыватель и французский буржуа, так вестфальцу такой патриотизм сугубо по-барабану. В его микровселенной есть лишь Эссен и населяющие его эссенцы, а весь остальной мир всего лишь окружающая среда.

— Идут деньги из Европы, дорогой зять, покупают наши акции, — радуется мой тесть, — всё-таки поддержка газет дорогого стоит!

— Честно говоря, Франц Иоганнович, западные репортёры поддержки совсем недорого стоят. Иногда думаю, что у них профессия такая, что родных и близких готовы продать, лишь бы популярными быть.

Сразу вспомнился один из персонажей Аркадия Райкина, некий рекламщик. Пока он работал в Минздраве то твердил:

— Отцы недаром говорят — папиросы это яд!

Стоило перейти в другое ведомство, как последовал новый слоган:

— Позабудьте все вопросы — покупайте папиросы!

Валера лишь посмеивается над щелкопёрской братией, давно поняв, что нет смысла переобуваться по мелочам. Можно и в одну и ту же дуду дудеть, когда есть проработанный интересный материал, даже не пытаясь опровергать его же, когда ветер меняется.

Слегка дождливым ноябрьским днём ещё одно слегка потрёпанное судно прибыло в Петербург. Льда пока нет, тёплая осень выдалась. Таможенный досмотр первыми прошли трое: адъюнкт Подколзин и двое его помощников, с каким-то мешком в руке, где покоились образцы мутновато-синеватой руды.

— Я на доклад, срочно, а вы пока… — в принципе нормальное объяснение не смутило ни капитана корабля, ни командира «добровольцев».

Всем же понятно, что учёный поспешит к организатору экспедиции в первую очередь, вполне возможно, что минивав собственных родных и близких. Так что массовые труженики, вернувшиеся наконец-то из дальнего похода, могут и расслабиться.

То, что Подколзин не посетил меня в тот же день, объяснимо. Человек заслужил право сначала вернуться к семье и даже провести с ними время, а отчитаться может и на следующий день. Увы, но меня на следующий день навестили лишь капитан и командир моих архаровцев. Много интересного рассказали о путешествии. И о том, как по ходу посетили русский порт на африканском побережье Атлантического океана, и свой визит в Вильгельмфорс (на месте Ангра Пекены), и прибытие в Александр-бэй, где и запарковались, высадив экспедицию.

Долго добирались вдоль Оранжевой реки, приглядывая удобные места для будущих коралей, если понадобится. Поднялись по Ваалю вверх, распрашивая местных о владениях братьев де Бирс. Приходилось говорить по-немецки, так как окрестные буры не любят изъясняться на английском принципиально, а русского пока (дураки набитые) не знают. В конце концов добрались куда нужно и с семейством познакомились, даже дары оружейные преподнесли.

Семья очень даже солидная, но рук совершенно не хватает, чтобы всё нахапанное обрабатывать и использовать.

— Без чёрных не справляемся, сами понимаете. Но мы к ним по-доброму относимся, даже кормим.

Понятное дело, что в чужой монастырь со своими прибабахами не лезут. Выяснилось, что хорошие милосердные буры даже белых выкупают, если те у кого-нибудь в должниках или случайно без толку по саванне шляются. Этих тоже к оздоровительному труду приспосабливают. Наших бы тоже «приспособили», но уж очень разительный перевес в качестве и количестве оружия.

В окрестностях разрешили поковыряться за небольшие деньги, даже продовольствие продавали. Чем хороши буры, так это тем, что в дела других не лезут. В итоге наши облазили много мест и нашли пару выходов на поверхность окаменелой синей глины с вкраплениями всякой фигни. Несколько кусков оказались с нужными кристалликами.

— Ваше сиятельство, вы же поставили задачу найти и возвращаться, вот мы и свернули сразу работы.

Дальше последовал долгий путь домой, вот, в принципе, и всё.