Чёрный сектор. Джунгли

Под каждым из этих слов Жанна готова была подписаться. Лука своими воплями подавал плохой пример - многие ему подражали и начинали общаться друг с другом таким же образом. Особенно здесь, в джунглях, где курсанты сами по себе. Дошло до того, что даже на девчонок стали покрикивать. Те, конечно, спуску не давали, но разве это дело? Курсант всегда должен оставаться примером для подражания, а не уличной, вечно лающей шавкой.

Но что, однако этот дурачок делает? Зачем он ещё и Луку злит? И всех остальных курсантов против себя настраивает?

- Если ты, сучок, не встанешь, пока я досчитаю до трёх, я сам тебя подниму. - Заявил Вадим, к удивлению, более спокойным тоном. Видимо, инстинктивно понял, что проигрывает своими воплями человеку, который даже не моргает, настолько ему на тебя плевать.

Жанна понимала, что калечить Ахлейна никто не станет. Им же самим потом его на себе тащить, а то и тратить ещё один нано-крест. Лука лично придушит Вадима, если тот посмеет покалечить Ахлейна.

Но вот унижать можно сколько угодно. Многие этому реально порадуются.

- Три! - Прорычал Вадим, схватил Ахлейна за грудки и вздёрнул на ноги. Тот не пытался вывернуться или ударить, только странно оскалил зубы. Как зверь. А в остальном выглядел всё так же спокойно, будто не понимал, что сейчас ему будет больно. Очень даже.

Но тянуть было больше некуда.

- Стой! - Крикнула Жанна. Она сидела на высоком камне, одна нога болтается внизу, на второй она перешнуровывает ботинок.

- А ты не лезь! - Завопил Вадим. Лука стоял поодаль, сложив руки на груди и смотрел на происходящее, как на возню малышей в песочнице. Ну шарахнет один другого лопаткой, песку в глаза насыплет - живы-то будут.

- Это он рассказал мне про ловушку на стресс тесте. Если бы не он, мы бы стресс-тест провалили. - Невозмутимо и даже с тайным удовольствием сообщила Жанна.

Курсанты замерли. Тишина звучала даже громче, чем если бы Жанна бросила посреди лагеря звуковую гранату.

Вадим продолжал держать Ахлейна за грудки, тот продолжал скалился. Все застыли на местах, как статуи в музее. Секунды тикали, а курсанты переваривали услышанное и никак не могли прийти в себя. Только Жанна продолжала шнуровать ботинок. У неё появилась проблема - шнурок на правом ботинке начал перетираться. И теперь, чтобы не порвать, приходилось постоянно менять натяжение. А это было очень, очень непросто.

Ахлейн, наконец, перестал демонстрировать свои белоснежные зубы, вместо этого поднял руку и вынул свою рубашку из сжатой руки Вадима.

- Что, пещерный человек, не ожидал?

Вадим с недоумением хлопал глазами, пока Ахлейн поправлял рубашку, одёргивал манжеты и равнял ворот, будто перед фотосъёмкой, а не на привале, где все грязные, словно поросята.

Жанна вздохнула, покачала головой - вот паяц! - и продолжила мучить шнурок. Может, разорвать его к чёрту да связать заново? Да уж, годы идут, десятилетия, а некоторые вещи в армии остаются прежними - например, обмундирование. Шнурки такие дешёвые, что разваливаются через месяц. На оружии, конечно, не экономят, а на одежде - всегда пожалуйста. И на еде, частенько заменяя полноценные продукты полезными концентратами с отвратительным вкусом.

Вот и приходится мучиться.

Жанна знала, что теперь Ахлейна никто не тронет. Курсанты умели быть благодарными. Да, они не станут его любить больше, но и измываться над ним тоже больше не станут. Была, конечно, вероятность, что ей не поверят, но высказывать сомнения Жанне - это значит, сомневаться во всей её команде, включая командира. Это значит, сомневаться в Луке, поэтому именно он мог бы заявить, что Жанна врёт. Но ведь он прекрасно знал, что именно Жанна спасла курсантов. И наверняка недоумевал, как у неё вышло. Теперь узнал. Поэтому Лука не мог на неё наехать, может, его принципы и были далеки от идеала, но подлецом их командир не был.

Значит, Ахлейн вне опасности. О нём можно больше не беспокоиться.

Так и вышло. Вадим молча отошёл, словно и не было никакого конфликта. Лука обошёлся без комментариев, проигнорировав всё происходящее. И как обычно раздавая перед отбоем поручения, поручил Ахлейну несложное задание - взять часть вещей из рюкзаков девчонок.

Кроме этого Ахлейн, как и прежде ничего толком не делал. Только теперь он ничего не делал не потому, что не хотел, а потому, что его не пытались запрячь. В качестве благодарности. Идёт, за собой ухаживает, помогает чем может в готовке и сборе продуктов - и прекрасно. Такова позиция курсантов, которую они неоднократно друг другу повторяли. Словно мантру. И жалели потраченный нано-крест теперь гораздо меньше.

Можно было считать, всё наладилось.

Курсанты двигались дальше, пытаясь следовать по предполагаемому маршруту чужого дрона. Ахлейн сказал, что студенты тоже слышали это неизвестное устройство, и тоже не имеют ни малейшего понятия, что оно такое. Но однозначно эта штука несёт в себе опасность и по-хорошему, к ней не хотелось бы приближаться. Он считает, это по-настоящему опасно.

Естественно, его слова пропустили мимо ушей.