Чёрный властелин

На свет вышел благообразный… монах, наверное. Одет он был в простую робу, выглядел опрятным и ухоженным. У него были полностью седые волосы и борода, но старцем назвать его язык не поворачивался. Морщин на лице заметно не было, и двигался он с кошачьей грацией, как мои верные архаровцы, но как-то более плавно и ненавязчиво. Неужели у меня в горах Шао-Линь завёлся?

Монах наставил на меня указующий перст и заявил:

– Вообще-то гости представляются первыми. А я здесь живу, так что ты – гость.

Мой дробовик он игнорировал, да и у меня было чувство, что он успеет уйти с линии огня, пока боёк ударит по капсюлю. Так что я опустил оружие и представился:

– Ягба Цион Первый. Негус нагаст всея Эфиопии. Царь Амхарский, Шоанский и Аксумский.

– Ух ты, впечатляет, а ещё титулы есть?

– Чёрный властелин. Ну и что-то ещё по мелочам. А ты сам-то кто будешь?

– Я? – Монах усмехнулся. – Я – Габра, основатель этого монастыря.

– Ну-ну, присаживайся, основатель. У меня как раз чай поспел. Да и сало есть – небось не пробовал такого.

Некоторое время мы с незнакомцем отдавали должное новой эфиопской кулинарии. Причём я могу похвастаться тем, что большинство блюд в ней – мои нововведения.

– Слушай, основатель, зачем ты царю-то звездишь? Святой Або отбросил копыта лет семьсот назад, если не все девятьсот.

– Ничего я не отбрасывал. Задрали меня просто. И вообще, не Або, а Габра Манфас Кеддус. Если кое-кто начнёт фамильярничать, то я могу вспомнить, что он никакой не негус нагаст, а засланец чёрт знает откуда.

– Чего? – Я, мягко говоря, охренел. Только Йесус-Моа про моё попаданство знает, но, по его версии, я никакой не засланец, а просто поимел чужие воспоминания. Да и не будет он ни с кем делиться этим – тайна исповеди и всё такое.

– Того!

Я начал тихо звереть.

– Дедуля, а не ты ли меня сюда затащил?

От пули он, может, и увернётся, но у меня ещё и гранаты есть… Жалко, огнемёт не взял – слишком громоздкий.

– Нет, не я. Я вообще о множественности миров вчера узнал.

– Ладно, верю… Так ты действительно тысячу лет коптишь небо?

– Тысячу триста почти. Не напоминай. – Монах… Габра? печально вздохнул.

– А ты, случаем, не этот самый?

– Кто?

– Вечный жид. Агасфер, или как его там?

– Ничего себе! Это кто меня так обозвал? Я, между прочим, крещён был ненамного позднее апостолов!

– Да так, бродили в моём мире легенды. А как ты вообще дожил до таких почтенных лет? Мафусаил отдыхает!

– Скажи спасибо Ему и Его чувству юмора. Как там Матвей это записал… «Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своём». Вот я и оказался… счастливчиком. Ну, может, я тогда что-то не то сказанул…

– Допи… доболтался то есть?

– Просил же, не напоминай!

Мы помолчали. Потом я начал думать, как бы приспособить этого ископаемого под нужды государства.

– Даже и не думай.

– А?

– Юноша, я столько веков прожил на этой земле, что все ваши мысли для меня – открытая книга. Не буду я батрачить на твоё царство, и не надейся.

– Вот обломщик престарелый. Между прочим, ты сам ко мне пришёл!

– Интересно пообщаться с понимающим человеком, который не впадает в религиозный экстаз. Он, сам понимаешь, меня частыми беседами не балует. Так, раз в сто лет приснится, ободрит… Вчера, вон, про тебя рассказал. Ладно, юноша, пойду я. Завтра на свежую голову в монастыре пообщаемся.

Монах ухмыльнулся и пошёл прочь… по воде. Я протёр глаза, но нет – не показалось! Габра бодро удалялся по озеру аки посуху.

– Эй, погоди!

– Что тебе, юноша?

– Как?!

– Внимательнее читай Писание. Что там сказано про веру с горчичное зерно? Ну а с верой у кого как, а у меня уж точно проблем нет.

Монах развернулся и окончательно скрылся во мгле.

Ахтунг! Приснится же. Я нервно посмотрел на мирно спящую рядом секретаршу. Не успокоившись, я аккуратно потрогал её обнажённый живот. Всё нормально, никто не беременный. Вечный жид, он же святой Або, мне просто приснился… Никак голову напекло?

Вопрос был не праздный. Позавчера мы миновали озеро Афамбо и вступили в настоящую пустыню. Передвижение днём практически невозможно, и армия спит. А ночью и ранним утром мы идём вперёд. Тяжело. Перестройка суточных ритмов плюс беспощадная жара во время сна. Радует одно: поход был спланирован с умом, и как раз этот участок перехода был подгадан под полнолуние – ночью достаточно светло, чтобы идти. Да и тропы есть. Авангард уже перехватил нескольких торговцев, направлявшихся в глубь континента. Сами торговцы были задержаны до окончания военных действий, а груз их приобретён за царскую казну.

Солнце клонилось к горизонту, и смысла пытаться снова заснуть уже не было. Кругом были натянуты белые тенты, под которыми спали бойцы, кое-где виднелись охранные посты. Я направился к тенту моего слона – не помешает его проведать и лишний раз облить водой. Несмотря на то что чудо-оружие из слона не получилось по причине отсутствия технологичного вооружения, этот поход был очень важен для меня, так как показывал возможности слонов в качестве военного транспорта и пределы их выносливости.