Чёрный замок

Фигура прыгнула, распластавшись в воздухе Черной Жабой и черенком метлы ловко вышибла Фонарь из Васиных рук.

— Вот и все! — утробным голосом объявила Фигура и совершенно неожиданно сатанински захохотала, и весьма-таки гнусно заухала.

— Уважаемый Плазмодий, вы ведете себя некорректно! — обиженно заявил Вася.

— А я ведь предупреждал! — объявил все тот же бесстрастный голос и мрачно добавил:

— Cogito ergo sum. А на нет, и суда нет!

— Я бы на вашем месте Фонарь-то отдал, — не вступая в пререкания с Неведомым Невидимкой негромко, но настойчиво сказал Вася.

— Поэтому, ты и не на моем месте! — рявкнул Оборотень-Плазмодий.

Вася набычился и решительно двинулся вперед. Плазмодий фыркнул и громовым голосом пророкотал:

ОТПОЛЗНИ!

Черенок метлы с металлическим лязгом уперся в Васину грудь, закованную в панцирь Черного Рыцаря.

— Ты кто такой? — рявкнул Плазмодий.

— Ты сам, кто такой? — не остался в долгу Вася.

— Нет, ты, кто такой? — не унимался Плазмодий.

— Я-то — Вася, а ты, кто такой?

— А я — КАНЦЕР!

21. РАЗЗУДИСЬ ПЛЕЧО

— КАНЦЕР — я! — высокомерно объявил Плазмодий, он же Фигура, он же, по-видимому, еще и Канцер.

(«Един в трех лицах», — как сказал бы Эразм.)

— Veni, vidi, дело за малым, осталось только — vici, — прошептал Некто Васе прямо в ухо.

— А как же «Дофонаризм»? — неуверенно спросил Вася.

— Перешел в активную фазу, — отрезал Плазмодий, одновременно попирая правой ногой «поверженный» Философский Фонарь.

— Фонарь, Фонарь реквизируй! — жарко зашептали в Васино ухо.

— Фонарь-то отдайте! — эхом откликнулся Вася.

— А ты возьми… Вася.

И метла, отведенная коварной рукой Плазмодо-Канцера, ударила в Васину грудь. Панцирь загудел, но выдержал. Васина голова мотнулась в шлеме, как пестик — в колоколе.

— Ах, ты так! — срывающимся голосом мужественно закричал Вася и обрушил на метлу свой, сверкнувший даже во Тьме, клинок из Толедской стали.

Клинок высек сноп искр, как при электросварке, из неожиданно прочного черенка Канцеровой метлы.

— Кто с мечом к нам придет, тот пусть лучше обратно уходит! — заявили во Тьме, и Вася стал подозревать, что где-то там под покровами ночи таится Эразм.

И тут же, предательским приемом, Канцер огрел Васю самим помелом по шлему, да так, что лязгнуло забрало, а в ушах зашумело — будто включился ненастроенный радиоприемник.

— Наших бьют! — пискнул Невидимка.

— Как бы не так! — прорычал Вася и, изловчившись, выбил метлу из рук (или что там у него, в темноте не разглядишь) Канцера.

— Эх, раззудись плечо! — повеселел голос во Тьме, и Вася явственно почувствовал, как начало зудеть правое плечо.

Покрепче сжав рукоять шпаги Вася размахнулся и…

— На безоружного! Фи, как негуманно!

22. ПОИСКИ ВО ТЬМЕ

— Это негуманно! — сказал Канцер, быстро лег на землю и на всякий случай добавил:

— Лежачего не бьют.

И пока Вася мучительно размышлял о Гуманизме, Канцер ловко пополз прочь, прихватив с собой Последний Философский Фонарь.

— Верни Светоч! — завопил Вася, но Канцер ужом вполз в Башню гр. Бабилона и пропал.

Безутешно озираясь в Потемках, Вася силился осмыслить ситуацию. Черный Замок был явно где-то рядом, но где? Башню Вася имел счастье лицезреть еще при Свете. Спрятаться в ней было негде, и второго выхода тоже не было.

Вася поднял свой светлый лик к недостроенным башенным горизонтам, сложил губы трубочкой и громко крикнул:

— У!!!

Башня в ответ промолчала.

По какой-то прихоти строителей, а может по чистой случайности, Башня, тянущаяся (как вздернутая рука — молящая о пощаде) в верх — к Свету, не порождала эха.

К СВЕТУ!

Вот где разгадка!

Вася от избытка чувств хотел треснуть себя ладонью по-лбу, но вспомнил, что его голова все еще «обута» в шлем Черного Рыцаря.

— Свет! Тьма! — радостно сопел Вася, становясь на четвереньки и начиная методично ползать по пыльному полу в основании Башни.

(Жутковатое, надо сказать, зрелище. Особенно со стороны. Черный Рыцарь бегает на четвереньках, будто спятивший робот!)

Но упорство и труд, как известно, не бывают без последствий.

Поиски во Тьме увенчались успехом. В полу образовалось отверстие (по-видимому открылся тайный люк) и Черный Вася рухнул внутрь, успев подумать, что это случается с ним уже не в первый раз и начинает надоеда…

— Ать!

23. ВОЗМОЖНО, ПОСЛЕДНЯЯ (ТЕОРЕТИЧЕСКИ)

— Ать! — звонко лязгнуло, то ли забрало, то ли Васины зубы.

Вася запоздало попытался сгруппироваться, поочередно подтягивая разметавшиеся конечности. Сейчас Вася уже не был похож на спятившего робота, а напоминал скорей бомбардировщик на взлете.

— Орел! — восторженно произнесли за Васиной спиной (опять за спиной, что за манеры!).

Вася сгруппировался окончательно и всем корпусом (да что там корпусом — армией!) развернулся на голос… и, на несколько мгновений лишился собственного, то бишь, потерял дар речи (хотя никакого-такого особенного дара вроде и не было).