Число зверя

— А ведь прокуратура дело говорит — будь осторожен, — напомнил Шабанов. — У тебя не создалось впечатление, что Мясник наведывался именно к Антону?

— У меня создалось впечатление, что ты у Мясника работаешь то ли пресс-секретарем, то ли рекламным агентом. У тебя ко мне все? — обернулся Крюков в дверях.

— Если обиделся, набери в рот говна и плюнь в мою сторону, — предложил Шабанов. — А ведь я тебя другом считал, хотел сказать, что сожженный труп возле дачи генерала Лентулова принадлежал скорее всего бомжу. А теперь точно не скажу.

— Ну и не говори. А что за бомж?

— Местный, со станции. У них там при буфете один завсегдатай пропал, грязнорабочий, который за стакан портвейна. Люди видели, как он в машину садился. В черную «Волгу». И не вздумай про номера спросить, убью. Теперь все, свободен, как негр в Синг-синге.

— Ухожу. А что с веревкой, на которой генеральшу повесили?

Шабанов подозрительно прищурился:

— Откуда знаешь? Кто-то из моих настучал?

— Кроме тебя больше некому. А все знаю, потому что умный и интуиция у меня развитая. Ты колись быстрее, тогда я быстрее уйду. Тебе же приятнее будет.

— На веревке почти по всей длине следы трения на волокнах, — с неохотой сообщил Шабанов.

— То есть ей сначала накинули петлю на шею, а потом подтянули к потолку? — уточнил Крюков.

— Да. Теперь все? Или ты уже знаешь, кто это сделал? Тогда поделись с нами, бестолковыми.

— Утверждать не могу, но если поспрашивать того эфэсбэшника, генералова помощника, который всюду нос совал, может, он что и скажет. Может, даже признается. Чистосердечно.

— И что я должен у него спросить? Не вы ли, товарищ полковник, убили жену своего генерала?

— Нет. Спроси так: «Не вы ли убили своего генерала, его телохранителя и его жену?» И: «Почему у убитого вами бомжа оказался служебный жетон частного охранного предприятия «РИФ»? А вообще-то про жетон лучше не спрашивай. Все, я полетел, мне некогда.

И Крюков вытолкал Антона в дверь и исчез сам прежде, чем озадаченные Шабанов и следователь постигли смысл его слов.

Спускаясь по лестнице и толкая впереди себя заторможенного Антона, Крюков размышлял, зачем все-таки привокзальному бомжу понадобилось ехать на генеральскую дачу с жетоном РИФа в кармане.

Внизу его окликнул дежурный:

— Эй, Крюков, ты интересовался сводкой по Мяснику? Вот, позади Вагнеровского Центра исследований крови на пустыре нашли три трупа. Два парня и баба молодая. Он их всех троих порезал.

Антон пошел в сортир справлять малую нужду. В ожидании его Крюков задумался. Активность Мясника и разносторонность его интересов — от резни до взрывов — не вписывались ни в какую последовательную систему. Но что-то должно было объединять все формы проявления этого кошмара. Знать бы, что!

Воспоминания о взрывах навели Крюкова на тревожные мысли. Странная последовательность — два виртуальных взрыва, за ними два реальных. Третий раз взрыва в «Армагеддоне» не произошло, но это не значило, что его не случится и в действительности.

Идею подать рапорт Крюков сразу забраковал. Попытка объяснить связь компьютерных катаклизмов с реальными взрывами закончилась бы неизбежной регистрацией новатора в психиатрическом диспансере.

«Мы пойдем другим путем», — позвал когда-то Ильич.

И Крюков отозвался. Он отвернулся от дежурного, достал трубку мобильника и набрал номер, который был написан крупными цифрами у дежурного на будке.

— Алле, — прошамкал он, изображая старушечий голос. — Ето милиция?

Изображал он плохо, но дежурный поверил. Окрыленный успехом, Крюков продолжил:

— В доме номер тринадцать, — он назвал адрес Антоновского дома, — где вчерась убийство нашли, какие-то кавказские национальные лица носють мешки, не иначе — взрывчатку. Да. Ты, милиция, уж проверь.

По возникшему в тот же момент оживлению Крюков догадался, что его семена пустили корни. Оставалось подождать всходов.

«Рябуха» мчалась, разбрызгивая колесами смесь снега, соли и грязи на неловких либо беспечных москвичей и гостей столицы.

— Куда мы едем? — безразлично спросил Антон.

— Сегодня Галину хоронят, — напомнил Крюков. — Надо Семена поддержать. Ты сам-то как, оклемался?

— Более-менее.

— Расскажи-ка мне, бестолковому, что это за система такая — «Юнител», — попросил Крюков. — Только имей в виду, для меня не то что компьютер, а обычные деревянные счеты и логарифмическая линейка — суть предметы, недоступные пониманию.

— Но ты вообще компьютер когда-нибудь видел?

— Любовался издалека.