Чиста Английское убийство

И тем не менее… Обратившись к тексту того самого запроса Елизаветы, мы увидим в ряду стандартизованных формулировок такую: «…at Detforde Strande in our County of Kent within the verge [выделено нами — авт.]». Поскольку это — сугубо внутренняя переписка, не предназначенная для чужих глаз, можно смело утверждать: сама-то королева пребывала в уверенности, что с той 12-мильной дистанцией всё в порядке… Вряд ли на смартфоне Ее Величества было уже установлено приложение Google Maps, и вряд ли процедуру выписывания ордера всякий раз предваряло измерение дистанции (как здесь — от Нонсачского дворца до Дептфорда) землемерным циркулем. Смеем предположить, что в пограничных случаях (а 14 миль — не 40, тут случай как раз пограничный) дистанцию определяли «на глазок» и «с походом», так что приписывать тут королеве с ее канцелярией зловещий умысел — некоторая натяжка.

Вторая претензия гораздо серьезнее. Помимо «кочующего» с Двором коронера королевского Дома, везде есть и свой, «оседлый», коронер графства (Coroner of the County). Их взаимоотношения были отрегулированы еще в XIII веке, во времена Эдуарда I: «По этому уставу [28 Edward I, chap. 3] (всё это сейчас отменено Коронерским актом от 1887-го) коронер графства должен был присоединиться [в расследовании] к коронеру Вёрджа; без сопровождения последнего коронер графства не мог действовать в пределах вёрджа. Так же и коронер Вёрджа не мог действовать без коронера графства [выделено нами — авт.]; это [взаимодействие] должно было проявиться по ходу расследования, иначе то оказалось бы ошибочным и недействительным (Wellington, 1905)». Попросту говоря, любое дознание в пределах вёрджа должно было проводиться двумя коронерами совместно (при главенстве королевского); перед нами вполне продуманная (хоть и громоздкая) система разделения ответственности с «двойным ключом». Ну а поскольку Данби, как известно, провел всё свое расследование в одиночку, без коронера графства Кент, то…

Нет-нет, это еще пока не криминал; в смысле — «не обязательно криминал». Подозрительное одиночество Данби могло иметь и вполне законную причину: это нечастая, но описанная в реальности ситуация, когда коронер Вёрджа сохраняет за собой и предыдущую свою юрисдикцию в некоем графстве. В частности, как раз предшественник Данби на посту коронера королевского Дома, Ричард Вейл (Richard Vale), продолжал значиться еще и коронером Мидлсекса, так что когда Двор оказывался в этом графстве, он вполне законно вел там единоличные расследования.

Так вот, неомарловианцы задались вопросом: имел ли Данби юрисдикцию еще и в Кенте? Если да, то всё законно — в дептфордском расследовании он выступал бы как раз в таком, двояком, качестве (что их, если честно, не порадовало бы), если же нет… Но вот на этом месте хваленые английские архивы дали неожиданный сбой: решить этот, казалось бы, простенький вопрос с исчерпывающей определенностью так до сих пор и не удалось. Пришлось ограничиться констатацией: «Сколько мы ни рылись в кентских архивах, ни единого документа, подписанного Данби в качестве представителя местной судебной системы, обнаружить не удалось»; и тогда ребята записали себе «победу по очкам» — что не слишком-то убеждает их оппонентов.

А ведь копали они — и вправду на совесть. Это видно хотя бы по тому, как Фэри (2005) не поленился попутно (!) изучить «личные дела» всех (!) членов того дептфордского жюри присяжных и установил, что двое из них не имели «местной прописки», а председатель его, джентльмен, соседствовал имениями и приятельствовал с… ну вы уже догадались — опять с вездесущим Томасом Уолсингемом. Неясна, правда, логика: какой прок можно извлечь, введя «своих людей со стороны» в то жюри (тогда уж надо «подменять своими» весь его состав, без изъятья, ибо для фатального скандала достаточно хотя бы одному его члену «остаться честным» — а такие манипуляции в маленьком городке, где все друг дружку знают, абсолютно нереальны), но дотошность впечатляет сама по себе…