Чистая кровь (СИ)

Холодный воздух пах снегом, а ещё здесь, несмотря на вечный сквозняк, царил неистребимый запах моря и всего того, что в нём обитает. Растительный и животный мир поверхности планеты воображения не потрясали, были отчаянно скудны и серы, зато океанские глубины дарили любому, кто давал себе труд нырнуть на дно, множество причудливых раковин моллюсков, кораллов, рыб, растений. Часть этой добычи продавалась в живом виде. Её содержали на берегу в огромных искусственных бассейнах, и пахло там особенно резко. Мэсс свернул в один из верхних рядов и довольно скоро увидел причудливо освещённую витрину. Здесь продавали изделия из больших и маленьких раковин. Внутри сияли во всех углах, на полу и под потолком разноцветные весёлые огоньки. Двое туристов с восторгом разглядывали перламутровые вещицы. Мэсс сел в кресло, дожидаясь своей очереди. Хозяин сего заведения был местным уроженцем и обходился без маски, да и одевался легко, хотя температура внутри почти не отличалась от наружной. Мэсс когда-то недолго работал у него и знал, что в квартире над магазином обе комнаты забиты диковинными изобретениями.

— Привет, Уиннард! — сказал он, когда довольные туристы вышли.

Парень кивнул в ответ. Он был немногим старше Мэсса.

— Давно тебя не видел. Ты приоделся. Если дела идут так хорошо, что тебе надо здесь? Хочешь увезти с собой на память какую-нибудь местную дребедень?

— Напротив, хочу предложить тебе любопытную вещицу.

Мэсс отогнул край рукава, демонстрируя браслет. Уиннард, вытянув шею, несколько мгновений разглядывал украшение, затем, обогнув витринку с мелочами, подошёл вплотную.

— Это земная штуковина! — сказал он, ощупывая гладкую поверхность тонкими нервными пальцами.

— Ага! — беспечно ответил Мэсс. — Сумеешь снять — она твоя.

В глазах изобретателя загорелся огонёк азарта. Он быстро кивнул.

— Надо его экранировать! Держи, надень на руку.

Он протянул Мэссу металлическую вазу, расписанную раковинами и водорослями и, не дождавшись разумной реакции, сам нацепил её на конечность с браслетом как перчатку. Мэсс был почти уверен, что перебить этот сигнал не способны и сооружения повнушительней вазы, но оставил своё мнение при себе. Во-первых, он не так чтобы уверенно разбирался в достижениях земных технологий, во-вторых, Уиннард будет работать спокойнее, не догадываясь о том, что в его мирную жизнь в любой момент может ворваться опять обманутый в своих ожиданиях и потому весьма злой Антей.

Мэсс уселся удобнее и стал ждать, когда приятель обслужит очередных покупателей, завернувших в его лавку скорее за впечатлениями, чем за сувенирами. При взгляде на вазу пробивало на смех.

— Ходят, смотрят, прибыли от них никакой, — ворчал Уиннард, увлекая Мэсса наверх в жилые комнаты.

Изобретатель выделил себе скудный уголок для еды и сна, всё остальное пространство заполняли стеллажи и верстаки с его детищами. Усадив Мэсса на кровать, Уиннард схватил с полки прибор с пучками торчащих проводов, и гильзой его начал водить по гладкой поверхности браслета. При этом он жадно глядел на криво прикрученный к корпусу монитор и издавал невнятные восклицания.

Удобно пристроив локоть на обеденный столик приятеля, Мэсс позволил ему делать всё, что заблагорассудится, а сам прислушивался к внешнему миру. Появление в этих пределах рослого землянина вполне могло спровоцировать скандал. Здесь любили покупателей, а чужак, идущий не тратить деньги, а по своим делам вызывал недовольство.

Вынырнув из внешнего мира, Мэсс обнаружил, что учёный друг, отвлёкшись от своих занятий, начал потихоньку поглаживать доверенное его вниманию запястье. Что интересно, он задумал?

— В склонности к мальчикам ты замечен не был, — заговорил Мэсс, — и эти несвоевременные ласки наводят на определённую мысль. Если ты вознамерился отрубить мне конечность — забудь, а то плату получишь кулаком по рёбрам.

— Вышло бы быстрее, отпили мы руку. Медицина теперь творит чудеса, и их пришивают обратно.

Интересно, предусмотрели земляне такой вариант?

— Охотно верю, но займись исключительно браслетом.

Уиннард вздохнул и постарался сосредоточиться на работе. Притащив из дальнего угла ещё один шедевр конструкторской мысли, он деловито подключил провода. Внутри ящика загудело, а браслет, словно живой, плотнее облепил запястье, сдавил так, что Мэссу показалось: ещё мгновение и кисть отвалится. Он поспешно отдёрнул руку, и браслет перестал играть в удава, медленно ослабил хватку. Мэсс почувствовал, как в побелевшие пальцы снова устремляется кровь.

— Ты получишь бездну удовольствия, когда эта штука окажется у тебя! — сказал он.

Вышло невнятно, потому что он ещё шипел от боли.

— Сложная система, — виновато пробормотал Уиннард.