Чистая любовь

Проснувшись рано утром, я не сразу смогла сообразить, где нахожусь. Полночи провела без сна в слезах, и теперь с трудом разлепила опухшие глаза. Поднялась с импровизированной кровати, отметив, что диван удобен для сна и бока совсем не болели, как после жесткой кровати в общежитие или продавленной софы у старушки.

Вздохнула, понимая, что скоро придется отправляться в дальнейший путь, пусть мне здесь и нравилось, но ночевать в чужом доме без ведома хозяев тянуло на статью, а может даже парочку. Интересно, как отреагировал бы Герман?

Выругалась, пытаясь отогнать от себя подобные мысли. Чем чаще я думала о мужчине, с темными глазами, тем больше я сомневалась в собственной адекватности.

Убедившись, что в квартире я по-прежнему одна, отправилась в ванную комнату и быстро умылась. После задумалась, а не пора ли мне поесть. Желудок урчал и словно прилип к позвонкам. Тошнило от голода. А силы, которых сейчас не было вовсе, мне были необходимы.

Добравшись до кухни по привычке на цыпочках, я заглянула в ярко-освященную комнату. Утреннее солнце, пробивающееся сквозь осеннее серое небо, обещало хорошую погоду.

Остановившись перед холодильником, я открыла его дверцу и долго думала, что я могла бы съесть и купить новое, чтобы восполнить запасы за счет личных средств, при этом не выдав своего присутствия. Решила, что от пары яиц не убудет, и приготовила наспех яичницу. Съела ее вместе с хлебцами, марку которых я знала. Довольно популярная, продавалась во многих магазинах. Запила все бокалом воды. Наелась ли я? Нет, ни сколько. Но объедать хозяина квартиры не могла. Просто не имела права на это.

Вернулась в гостиную к ноутбуку. Занялась поисками жилья. Часа через два, а может и больше, я все-таки подобрала с десяток приличных предложений. Обзвонила по номерам и удручено вздохнула, понимая, что ни одного положительного для меня решения. Либо агентство, либо уже сдано. А один и вовсе смахивал на мошенника. Вот и верь людям после подобного.

Но я не отчаивалась. Продолжила поиски. Я не могла позволить себе рыдать по пустякам, потому что у меня оставалось все меньше времени. И если за выходные я не найду себе квартиры, то придется ночевать в понедельник на лавочке.

Пообедала вновь яйцами. В этот раз отварила три штуки. Улыбнулась своей новой диете. Могла бы конечно сходить до магазина и купить для себя продуктов, но опасалась, что меня заметят бдительные соседи и донесут потом Герману. Тогда мне точно не поздоровится.

Вчера, когда я кралась как воришка в квартиру, я была уверена, что меня не увидят. Позднее время, вокруг темно и тихо. Сейчас же в разгар выходного дня, когда за окном пригрело осеннее солнце, народ вылезал из своих домов, и кругом было слишком многолюдно.

Так и прошла суббота. В безрезультатных поисках жилья, яростного составления плана, куда мне податься и что делать. К концу дня, когда на улице становилось темно, я уже решила, что если не получится за воскресенье отыскать жилье, то придется прижать свои расходы и оправиться жить в самую дешевую гостиницу. Даже выписала себе пару адресов с приемлемыми ценами. Но если так поступлю, то в следующем месяце я не смогу помочь родителям с деньгами. Надеюсь, мама меня поймет и не будет обижаться.

Тяжело вздохнула и подхватила полотенце с маленькой косметичкой, намереваясь принять наспех душ. Все равно уже наследила в квартире, и уборка мне предстояла колоссальная. А когда я помоюсь в следующий раз, я не знала.

Забравшись под горячие струи воды, и наслаждаясь минутами спокойствия, я задумалась, что в этой самой душевой бывает Герман. И скорее всего очень часто. Смутилась от своих фантазий. И как мне в голову могло прийти воображать его обнаженным под струями воды? Да разве я могла даже правильно представить его фигуру? Да, он был высоким, но не очень, чтобы приходилось задирать голову. Шире в плечах, но не слишком. У него были худые руки, но в тот миг, когда я увидела его напряженным, мышцы становились тугими словно натянутые канаты. Интересно, занимался ли он спортом? Или у него была просто хорошая фигура, подтянутая, но не накаченная?

Отругала себя, когда поняла, что зашла далеко в фантазиях. Да и задержалась я тут, под горячей водой. Нужно быть осмотрительней и экономней, чтобы не выдавать свое присутствие.

Выскочила из душа, насухо обтерла тело. Волосы завернула в полотенце-тюрбан, подаренное мне Надей. Второе широкое, со сказочными персонажами, доставшееся мне от сестренки, которая заявила маме, что ей не нравилось такое полотенце, я обернула вокруг тела. В таком виде я и вышла из ванной комнаты, намереваясь вернуться к поискам жилья.

Это утро выдалось самым тяжелым за прошедшие несколько лет. Я даже попытался припомнить, когда в последний раз мне было так дурно, но не смог. Память впервые меня подводила. И всему виной была маленькая девочка, рыдающая в моей квартире, пока я тут развалился на шелковых простынях и пялился в белоснежный потолок.

Я злился на себя. Злился на мать с ее ежегодным собранием всей семьи и не только за тем, чтобы потешить собственное самолюбие.